– Вам легко говорить. Вы выросли в этом мире.
Он кивает:
– У моих родителей была ферма в провинции Лимпопо. Каждый день, выходя в поле, я проходил мимо леопардов – они сидели на деревьях и глядели на меня. Я познакомился со всеми ими. А они – со мной.
– И ни один из них ни разу на вас не напал?
– Мне хочется думать, что у нас – у меня с леопардами – было соглашение. И это было уважение между хищниками. Но это не означает, что мы доверяли друг другу.
– Я бы боялась выйти из дома. Здесь столько возможностей умереть. Львы. Леопарды. Змеи.
– У меня ко всем им здоровое уважение, потому что я знаю, на что они способны. – Он усмехается, глядя в огонь. – Когда мне было четырнадцать, меня укусила гремучая змея.
Я смотрю на него:
– И вы еще улыбаетесь?
– Это случилось исключительно по моей вине. Мальчишкой я коллекционировал змей. Ловил их и держал в разных контейнерах у себя в спальне. Но как-то раз оказался слишком самоуверенным, и змея меня укусила.
– Господи Исусе. Что же случилось потом?
– К счастью, это был сухой укус, без яда. Но это научило меня тому, что беззаботность наказуема. – Он печально покачал головой. – Хуже всего, что мать заставила меня выпустить моих змей.
– Не могу поверить, что она вообще позволила вам их собирать. Или что она позволяла вам выходить из дома, когда рядом леопарды.
– Но это именно то, что делали наши предки, Милли. Мы все оттуда. Какая-то ваша часть, древняя глубинная память в вашем мозгу, признает этот континент своим домом. – Он тихонько протягивает руку и прикасается к моему лбу. – Так вы здесь и выживаете, глубоко погружаясь в эти древние воспоминания. Я помогу вам их найти.
Внезапно я замечаю, что Ричард смотрит на нас. Джонни тоже чувствует это, и на его лице мгновенно появляется широкая улыбка.
– Дичь, приготовленная на костре, – есть ли что-нибудь вкуснее, а? – громко спрашивает он.
– Она гораздо нежнее, чем я предполагал, – говорит Эллиот, облизывая пальцы. – У меня такое чувство, будто я вхожу в контакт с первобытным человеком, живущим во мне.
– Что, если вы с Ричардом разделаете следующую добычу, когда я ее пристрелю?
У Эллиота испуганный вид.
– Э-э, я?
– Вы видели, как это делается. – Джонни смотрит на Ричарда. – Как по-вашему, сможете?
– Конечно сможем, – говорит Ричард, в упор глядя на Джонни.
Я сижу между ними, и хотя Ричард бóльшую часть трапезы не замечал меня, теперь он кладет руку мне на плечи, словно заявляя права собственности. Словно видит в Джонни соперника, готового меня похитить.
