В мрачном расположении духа я машинально отправилась домой и только там поняла, что не могу сегодня оставаться одна. Мне надо было сделать то, что я давно собиралась сделать, — поехать к моей лучшей (и, кстати, единственной) подруге Кате и рассказать ей обо всем. Туда можно было отправиться даже без звонка: у Кати с Женей годовалый ребенок, и она никуда далеко от своей квартиры не отлучается. Но лучше было бы предупредить о своем приезде, и я как раз собиралась снять трубку и набрать ее номер, когда раздался резкий зуммер. Я вздрогнула: нервы мои были напряжены до предела, и я почувствовала, что еще немного — и разобью аппарат вдребезги, столько неприятностей он мне принес в последнее время!
Тем не менее я подняла трубку и сказала: «Алло». Это был Юра, но я его едва узнала, настолько неестественно звучал его голос. Он сказал только:
— Приезжай. От меня уходит Алла.
Я мигом забыла и про все свои неприятности, и про совсем свежую обиду. Когда я нужна брату — это святое. Тем более что Алла уходит от него всерьез уже третий раз, и предыдущие два мне кое-как удалось их примирить.
Я вдруг обнаружила, что страшно проголодалась: в холодильнике нашлась пачка пельменей, я приготовила себе обед на скорую руку — вряд ли мне удастся перекусить у Юры, сварила и выпила крепкий кофе и отправилась.
Через полтора часа я позвонила в дверь их большой трехкомнатной квартиры; Юра молча впустил меня внутрь. Сначала меня поразила тишина — у Юры и Аллы никогда не бывает тихо, но потом я поняла, в чем дело: Алла, как и в предыдущих случаях, отправила сорванцов к своим родителям. Она не только идеальная женщина, но и идеальная мать: ей никогда не придет в голову выяснять отношения с мужем при детях.
Алла сидела на диване в большой комнате, перед ней стоял раскрытый чемодан, куда она складывала вещи — не бросала, а именно аккуратно складывала. На глазах у нее были слезы, хотя она не плакала и нос у нее не покраснел.
Я не могу сказать про Аллу ничего плохого, но она мне не нравится. Может быть, она настолько хороша во всем, что я по сравнению с ней кажусь сама себе недостойной. Впрочем, все рядом с ней кажутся недостойными.
Меня она явно не одобряет, хотя никогда не высказывала этого вслух. Я кажусь ей легкомысленной и циничной, что в какой-то степени верно: она абсолютно не приемлет мой стиль существования и считает, что я распоряжаюсь своей жизнью самым бездарным образом. К тому же ей не нравится то влияние, которое я оказываю на ее мужа: она догадывается, что я не просто закрывала глаза на роман Юры с моей приятельницей Диной, но и поощряла его. Впрочем, это все в прошлом: психологиня Дина, очень яркая и своевольная особа, четыре года как в Америке и уже второй раз там вышла замуж.
