— Входи, — сказал он и быстро натянул одежду. Когда он вышел в комнату, Эльси стояла в дверях, как-то неуверенно оглядываясь, что для нее было необычным.
— Садись, — сказал он, — очень приятно, что ты помнишь обо мне и вечером. Поужинаем вместе, выпьем кофе.
Она смотрела на него с удивлением, и он не мог понять почему.
— Добрый день, — произнесла она наконец. — Прости, что пришла так рано, но вчера я наговорила много лишнего.
— Ерунда, дорогая, — размышляя о том, что она могла сказать тому парню, ответил он.
— Дорогая…?
— Что-нибудь не так? Заранее прости.
— Не понимаю, — сказала Эльси. — Сегодня ты говоришь совершенно иначе, словно… — она внимательно посмотрела на него.
— Пустое, Эльси. Вероятно, у тебя какие-то заботы. Не думаю, что ты пришла только ради того, чтобы взглянуть на меня. Норт будет не в восторге…
Кажется, он снова сказал что-то не то.
— Корн, ты… — она замялась, — как-то изменился.
— Я сегодня работал.
— Думаешь, результат контакта со сверхсистемой? Тертон всегда говорил…
— Тертон? Кто это? — он не мог удержаться от такого вопроса и подумал, что он первый в истории человек, который мог задать именно такой вопрос, сохраняя на лице непроницаемую и столь совершенную маску.
— Я же тебе говорила. Это был великий манипулянт. Он здесь работал.
— Тот, что погиб, утонул в органической слизи? К тому же по собственной глупости.
— Зачем ты так. Это был большой ученый, а кроме того, человек, который мог быть твоим отцом.
— Этакий замшелый дедуля, погрязший в своих экспериментах, которые в конце концов поглотили его в буквальном смысле этого слова.
— Не совсем так. Молодым он определенно не был. Конечно, ты — моложе.
— Норт тоже не юноша, — сказал Тертон и тут же подумал, что всегда особенно любил Эльси, когда она молчала.
— С Нортом меня ничто не связывает, — сказала она. — Я думаю, это заметно.
— Кроме нескольких лет совместной жизни.
— Откуда ты это знаешь. Корн? Он тебе сказал?
— Достаточно того, что знаю.
— Но то, что я сказала, правда.
— В конечном итоге важен был только Тертон. Не так ли?
— Так, но это было раньше, гораздо раньше его гибели. Он был большой ученый.
— Однако ты не ушла к нему.
— Не ушла. Впрочем, он, пожалуй, всерьез никогда этого и не хотел. А потом и я не хотела.
«Это правда, — подумал Тертон. — Я никогда не хотел остаться с нею. Но она…» — он еще помнил вечер второго, может, третьего дня до того, как перестал быть. Они поехали в горы на небольшом двухместном вездеходе, который с тихим урчанием взбирался на любой перевал. Они сидели на камнях, а вокруг стояли высохшие сосны. Солнце уже висело над самым горизонтом, и в долинах сгущался мрак.
