Пятое измерение - Конрад Фиалковский

Как известно, четырех координат вполне достаточно, чтобы точно определить положение собственного тела в пространстве и во времени… Вот почему я и начинаю свою удивительную историю с определения координат.

Вы можете в нее и не верить… Впрочем, вряд ли бы вы поверили, даже если бы я и старался вас убедить…

Итак, это было осенью… осенью… которая по отношению к данному моменту является уже прошлым…

Ну, вот, координату времени я определил. Теперь — место. История началась в моей редакционной комнатке..

Я сидел за столом и выстукивал на машинке какой-то репортаж. Не помню уж какой… да это и неважно… Главное то, что я находился в редакции, в самом центре города… По улице проезжали автомобили, освещенные трамваи, из кинотеатра напротив выхолили люди и бежали к остановке; где-то надо мной в квартире играло радио..

Именно тогда это и началось… Зазвонил телефон.

— Привет, Янек. Хорошо, что я тебя застал. — Это был Копот, физик.

— Как поживаешь?

— Мой аппарат готов…

— Очень рад, но о чем ты?

— Ну, о Титроме…

— Так-так, — сказал я, но, видимо, без должного энтузиазма, потому что Копот обиделся.

— Ведь ты же, кажется, хотел приехать посмотреть испытание Титрома. Через несколько минут начинаем. В институте… Прости, что поздно сообщил, но сам знаешь, как бывает с подготовкой к испытаниям. Она всегда занимает вдвое больше времени, чем ты можешь на нее потратить. Так же вышло и на этот раз, но я надеюсь, что все пройдет успешно. Тогда у тебя будет сенсационный материал для первой полосы.

— Чудесно, но скажи хотя бы, для чего этот… ну…

— Титром.

— …вот именно, так для чего нужен этот Титром?

— Приедешь — увидишь.

— Боюсь, что я там ничего не пойму.

— Понять-то ты поймешь. Правда, результаты будут для тебя неожиданными, а, впрочем, не только для тебя.

— Перестань хвастаться и скажи хотя бы несколько слов, чтобы твои коллеги не сочли меня абсолютным профаном… Подумай, друг великого человека — это обязывает, даже если этот великий человек — физик.

— Я, может быть, и поддался бы на уговоры, но уже поздно. Некогда. Мне надо начинать испытания. Приезжай — увидишь. Ну, в общем… жду.

— Еду! — крикнул я в трубку, схватил плащ и выбежал на улицу.

Был осенний вечер. Моросил дождь, и мои ботинки на каучуке скользили по мокрым плитам тротуара. Фонари тускло мерцали, окруженные ореолом мельчайших светящихся капелек. По асфальту, шурша шинами, катились автомобили. В освещенном окне цветочного магазина искрились фиолетовые хризантемы в огромной вазе. Я встал на краю тротуара, пытаясь поймать такси. Занято, снова занято. Одно наконец притормозило, съехало с середины мостовой и остановилось около меня.