— Тише. Идет! — Коля взялся за рубанок, зашаркал им по подтоварнику.
Вошел Горчаков. У него под мышкой был большой сверток. Оглядев сарай, он со вздохом сказал:
— Придется на улице кроить парус, тут негде.
— Увидят там, — предостерегающе сказал Коля.
— Да, — согласился Горчаков. — Неинтересно будет. То мы придем на лодку — раз — и с парусом, а то кто-нибудь уже знать будет, — он еще раз оглядел сарай. — Если палатку убрать — поместимся.
— Сейчас, — Коля кинулся снимать палатку, а Саша принялся помогать. Горчаков подошел к палатке и, раздвинув, заглянул во внутрь.
— Обождите, ребята, — усмехаясь, остановил он Колю и Сашу. — А ну, признавайтесь, зачем вам все это? — показал он на палатку. — Путешествовать собрались? И, наверное, тайком, чтобы родители не знали? Все уже приготовили: котел, сети для рыбки… А переметы взяли? — вдруг строго спросил он Колю.
— Взяли, — растерянно ответил тот.
— А спички в непромокаемой обертке?
— Не-ет, — заморгал глазами Коля.
— Насидитесь без огня! Без огня ничего не сварите, придется рыбу сырую есть. Вот что мы сделаем, — Горчаков шагнул к подросткам. — Я ничего не скажу родным, а вы… берете меня с собой. Договорились?
— Родные знают, — улыбнулся Коля. — Да только Сашина мать…
— Коля! — остановил его Саша.
— Не пускает? — договорил за Колю Горчаков и, увидев, что тот утвердительно наклонил вихрастую голову, быстро добавил: — Известное дело! Ай, как скоро забывается, что сам убегал когда-то из дому! Искал — а может, за той горой богатство, легкая жизнь! — Горчаков сокрушенно покачал головой. — На все бы решился, а вот уговаривать Сашину маму, чтобы она вас отпустила, не буду.
— Почему? — чистосердечно удивился Коля.
— Эх ты, малыш, — усмехнулся Горчаков и, видя, что Коля обиженно нахмурился, поправился: — Да не умом и ростом, а сердцем ты малыш, Коля. Смотри, вон Саша понимает. Почему? Одна она останется, Саша ей сейчас дороже всех на свете. Ни за что она не отпустит его! А вдруг что случится! Ураган, молния — простудиться можно…
— Да нам совсем недалеко! — воскликнул Коля. — Если хорошенько попросить тетю Галю — отпустит.
— Как ты думаешь, Саша? — повернулся к нему Горчаков.
— Я еще поговорю с мамой.
— Ты уже разговаривал? — удивился Горчаков.
— Да, поэтому и сидим здесь, — махнул рукой Коля. — Готовились всю зиму, а теперь все может сорваться.
— Как же вам помочь? — Горчаков облокотился на верстак, нетерпеливо забарабанил пальцами по выструганной жерди. — Ничего сразу не придумаешь. Давайте лучше с парусом покончим, а потом будем решать дальше. — Он сволок в сторону палатку, расстелил посредине сарая две простыни — одну к другой. Опустившись на колени, черным карандашом наметил косой срез. — Так. Это мы отрежем и пришьем туда, чтобы парус больше был. А это надо вырезать для красоты. Покрой наш будет, как у каспийских рыбаков.
