— Это наш литератор, — сказал я. — А теперь в помещение входит миловидная девушка, его стенографистка. Он вяло смотрит на нее, но она его не замечает. Чем-то сильно озабочена или взволнована. Девушка снимает перчатки, открывает сумочку… Вытряхивает из нее на стол две монеты, ключи и спичечный коробок. Потом смотрит на часы. Ключи и одну из монет она кладет обратно в сумочку, другую оставляет рядом с телефоном. Свои черные перчатки несет к камину и бросает внутрь. Присев на корточки, достает из коробка единственную — как вы видите — спичку. И вдруг неожиданно звонит телефон. Девушка берет трубку, слушает и…
Я умолк, поскольку молоденькая актриса с экрана сама произносит единственную в этом кинофрагменте фразу: «Я в жизни не имела черных перчаток». После этого она опустила трубку, вновь присела перед камином и зажгла спичку, боясь, что та погаснет.
— Спичка единственная, — напомнил я зрительному залу.
И тут девушка неожиданно оглядывается, чувствуя, что в комнате находится еще кто-то, следящий за каждым ее движением.
Камера остановилась на лице литератора. Крупным планом были взяты его удивленные глаза. Потом пленка оборвалась, Жан выключил кинопроектор.
— Все? — спросил кто-то из зрительного зала. Я узнал голос Тарасевича.
— Все. Достаточно, — подтвердил я, вновь выдвигаясь на сцену перед экраном. — Продолжение вы придумаете сами. Видите ли, герой Фицджеральда, кинопродюсер Монро, пытался этим эпизодом заинтриговать литератора-сценариста. Заставить его думать. И заметьте, никто в этой сцене не мечется, не гримасничает, не ведет дешевых диалогов, которыми перенасыщены наши глупые телесериалы. Здесь всего одна-единственная фраза, которую произносит стенографистка. Жанр, спросите вы? Да какой угодно: детектив, мелодрама, а может быть, комедия? Или модный теперь триллер? Всего одна строчка прямой речи — и загадка. Фицджеральд ответа не дал. Попробуйте разгадать его тайну своими силами.
По-прежнему один из прожекторов освещал только сцену; зрительный зал оставался полутемным.
— Я не понимаю, зачем она оставила на столе одну из монет? — спросил Каллистрат.
— Вот вы бы, несомненно, смогли дописать этот сценарий до конца, — отозвался я. — Иначе бы не спросили про этот штрих. Действительно, зачем? Думайте, выдвигайте свои версии. Используйте свой личный опыт.
— И почему она хотела сжечь перчатки? — подал голос Сатоси.
— Избавиться от улик, — ответила Леночка Стахова. — Поэтому и солгала в трубку.
