Мне вдруг вспомнились стихотворные строчки одного моего давнего пациента, когда я только-только открыл клинику. Они были именно о душевной горечи:
Не горько ли тебе,
Когда лишь шелест листьев
И шелестенье слов
Доносится извне,
И запах прелых трав,
Как запоздалый выстрел,
Пригнет твое лицо
К исхоженной земле;
Когда еще сильней
Несбыточность желаний
И тихий всплеск луны
Колышется в реке,
И негасимый свет
Рассудок жжет и ранит,
Не горько ли тебе?
Не горько ли тебе?..
Этот человек, подверженный суицидным настроениям, обладатель огромного состояния и жены-красавицы, позже, как я узнал, застрелился в своем особняке на Рублевском шоссе. Вот так. У гроба карманов нет. И избавить его от душевных мук я не смог. Впрочем, как и самого себя. Ну и как тут не сказать: а не грош ли цена всей этой психиатрии в базарный день?
За спиной я услышал смех и воркование. Оглянулся. Это Мишель Зубавин, личный пилот моего тестя, флиртовал с Жанночкой. Он все же удалился от летательного аппарата дальше, чем на пятнадцать метров. Что ж, я уже давно понял: человека, в сущности, остановить невозможно. Пустое дело. Гибельное.
После завтрака (на котором присутствовали не все обитатели Загородного Дома) я проводил сеанс психотерапии в кинозале. Желающие принять в нем участие разместились в удобных креслах, обменивались веселыми репликами и шутками. Я же расхаживал по сцене перед белым полотном экрана и вновь был энергичен и сосредоточен. Работа превыше всего. Кроме того, мной было приготовлено несколько сюрпризов, для разыгрываемой «психодрамы».
— Дамы и господа! — начал я, когда в зале погас свет; луч одного из прожекторов был направлен только на меня. — Сейчас призываю вас быть очень внимательными. У Скотта Фицджеральда в одном из его романов есть такой эпизод. Кинопродюсер объясняет своему приятелю, полупьяному литератору, как надо писать сценарии. У того в это время происходит творческий и душевный кризис, он выдохся, ему все надоело, проблемы в семейной жизни и все такое прочее. Можете дополнить перечень существующих проблем сами, как вам будет угодно. Во фрагменте, который вы сейчас увидите, участвовали профессиональные актеры. Я же буду комментировать действие, чтобы дополнить зрительный ряд. Итак, Жан, прошу вас!
Мой ассистент включил кинопроектор. Я отошел в сторону, чтобы не загораживать экран. В кадре появилась большая комната, уставленная реквизитами, в кресле-качалке сидел мужчина, тупо глядящий в окно.
