Операция «Ноев ковчег» - Александр Анатольевич Трапезников

"Святые отцы говорят, что когда дело

касается защиты Веры и Правды, тогда

смирение не допускается.

Тогда необходимы мужество и стойкость".

Владыка Иоанн (Снычев)

Эта книга является заключительной частью трилогии о "Русском Ордене", о тех усилиях, которые прилагают патриотические организации в противостоянии с внешними и внутренними врагами России, рядящимися в различные одежды. Здесь действуют те же герои, что и в двух предыдущих книгах – Сергей Днищев, Анатолий Киреевский, Алексей Кротов. В романе использованы многие документы как публиковавшиеся в прессе, так и закрытого содержания, вскрыты тайные пружины, двигающие теми или иными политическими силами. Разоблачены ложные концепции, идеологии которых намеренно уводят русский народ с пути Истины. Но автор и помогавшие ему в работе аналитики оставляют за собой право на свой взгляд на развитие событий осени 1999 года. Близость к действительности максимально сохранена.

Цель выпуска данного издания, которое вскоре выйдет в печатном виде некоммерческая, посему авторы не возражают о его публикации до выхода в свет в электронных и печатных СМИ. (Сост.)

Этот митинг нисколько не походил на те, предыдущие, случавшиеся в конце восьмидесятых – начале девяностых годов, возникавшие зачастую стихийно и собиравшие по сто-двести тысяч человек, а то и до полумиллиона. Тогда толпы людей наэлектризованные какой-либо идеей, порою абсолютно глупой или ложной, напоминали взбаламученное хитрыми бесами море, грозящее вырваться из своих берегов, смести все со своего пути – и хорошее, и плохое. Народ безумствовал, но не безмолвствовал. Было позволено кричать, орать, скандировать, а в некоторых провинциях России – и убивать. Не в Москве, здесь отечественными, а в большей степени западными кукловодами все держалось под контролем. Большая кровь в столице была еще не нужна (исключение составил лишь октябрь 1993 года), она могла привести к хаосу и всеобщей мясорубке. И не получилось бы столь тщательно продуманной операции по историческому повороту курса, по уничтожению Советского Союза и всех его институтов власти, по ликвидации и полной дискредитации на много десятков лет ведущей партии. Тогда подменялись понятия, разворачивались, как танковые орудия, традиционные векторы, издевательски осмеивались авторитеты, втаптывались в грязь культурные ценности. Слово "патриотизм" становилось наиболее ругательным. Ярлык красно-коричневый клеился направо и налево. А сами понятия "лево" и "право" искусно менялись местами. Подобное торжество "демократии" не снилось и американскому сенатору Маккарти, в период его охоты "на ведьм". Российские политики угодливо повторяли американский путь развития и мало кто из них, охваченных эйфорией вседозволенности, напоминающие проказливых детей в опустевшем доме, отдавал себе отчет в том, что любое деяние не остается в тайне, оно просвечивается Историей, более того, его рано или поздно судят не только люди – потомки, но Тот, кому дано право вершить самый последний Суд.