После, после, Виктор Мартынович, подождите, я оденусь.
— Зачем же одеваться? Я…
— Не подходите ко мне… Я боюсь вас, Виктор Мартынович!..
Но есаул сжал ее в своих объятиях и целовал в лицо, в шею, в грудь.
…Сухенко приехал глубокой ночью. Генерал уже спал в своей каморке, сладко посапывая.
Маленькая керосиновая лампа стояла на табуретке рядом с койкой и отбрасывала неровный свет на заросшее седой щетиной лицо генерала. Сухенко с минуту всматривался в спящего, потом подошел к койке и решительно тронул за плечо. Генерал открыл глаза. Узнав Сухенко, сбросил с себя бурку и сел на койке:
— Здравствуйте. Ну что?
— Завтра утром.
— Очень хорошо. Пулеметы спрятаны?
— Не беспокойтесь, все сделано, большевики не получат ни одного пулемета, ни одного бойца из моей бригады.
— Отлично, полковник. Основная задача вот в чем: не дав бригаду на фронт, показать большевикам, что это лишь бунт бригады, так сказать стихийное движение.
— Ну, это навряд ли удастся, — недовольно буркнул Сухенко.
— Вы думаете, что «товарищи» догадаются?
— Не обо всем, но… во всяком случае, они знают о вашем существовании.
— Это плохо… После окончания этой операции надо нашему штабу уйти в глубокое подполье, распустить слух о вашем и моем отъезде к Врангелю. Главное — показать им, что нас не так уж много, что из–за нас не стоит держать на Кубани войска. Вы составили список особо надежных людей для переброски в ихние гарнизоны?
Полковник полез во внутренний карман черкески и достал оттуда листок бумаги.
— Вот. Всем этим людям уже даны инструкции.
— Отлично! — Генерал зло усмехнулся. — Это будет хороший подарок большевикам… Офицеров постарайтесь разбросать по хуторам с таким расчетом, чтобы в нужный момент они могли быстро собрать своих людей и явиться на сборные пункты.
— Будет сделано, ваше превосходительство.
— Ну, а пока идите спать. Утром приедет полковник Дрофа, и мы поговорим подробнее. Вы завтра будете весь день на хуторе?
— Нет, ваше превосходительство, днем я выеду в Староминскую.
— Зачем это? Как раз туда вам не следует ехать. Сухенко смешался.
— Так, знаете ли… личное дело…
— Какое там может быть личное дело? Вы не имеете права рисковать сейчас своей жизнью.
— Мне крайне нужно попасть в станицу.
— Надеюсь, не любовные дела?
Сухенко смутился еще больше.
— Нет, скорее семейные.
— Ну, как хотите, я вас не могу отпустить. И потом, вы мне будете завтра нужны.
Сухенко молча наклонил голову и вышел из комнаты.
2
Андрей пришел в ревком под утро. Не раздеваясь, свалился на диван и тотчас же уснул. Когда он проснулся от сильного стука в дверь, ему показалось, что спал он лишь несколько минут. Но, взглянув в окно, Андрей увидел, что солнце высоко и на дворе уже день.
