Иногда Безумной Грете снился другой сон. Улюлюкающая толпа, бегущая за ней, чтобы растерзать ее и забить каменьями Бен — Амми, рожденного от прелюбодеяния. Слыханное ли дело — забеременеть от отца своего! Праведника! Вот чего они не могли простить… А она ничего не могла сказать в свое оправдание. Она знала, кто отец несчастного Бен — Амми. Черный Кобель, глаза огненные!
Безумная Грета исчезла из Троцка так же внезапно, как появилась в нем. Одни трепались, что вернулась она в библейские времена, где ее забросали камнями. Другие доказывали, что она — только дурной сон, приснившийся Питеру Брейгелю. И совсем немногие глухо нашептывали совсем неинтересную версию. Якобы пригласили Безумную Грету в ИВИ, а потом она угодила туда, где и должна была находиться, так как не помнит своего настоящего имени и профессии.
И замерла жизнь в Содомии на огромных пространствах. Остановились заводы. Поезда. Миллионы людей застыли в тех позах, в каких застал их этот час.
И в этот час безвременья по набережной вдоль немеющей Невы шествовали призраки!
Никто не ждал их, и вот они явились… Одно было понятно наблюдавшим их: вот–вот должно произойти нечто, что оборвет затянувшуюся паузу.
Призраки исчезли за первым углом, затем снова появились, и снова скрылись с глаз, и вновь возникли, и наконец пропали неизвестно на какой срок.
И пока ждали, что они опять замаячат вдалеке, вынырнув из–за очередного угла, в небе, придавив Содомию угрожающим гулом, вырос черный многоступенчатый гроб с единственным окошечком. Из него шарахнул прожектор. Великий вождь простирал длань народам Содомии! Время от времени он навещал Питер.
Получив спасительный импульс, на огромных пространствах загрохотали заводы, сорвались с места поезда, самолеты, автобусы… Все пришло в движение. Миллионы людей с неожиданной для них самих энергией бросились к станкам, к пультам, компьютерам, продолжая строительство того, что невозможно достроить, на зависть всему несознательному человечеству, погрязшему в мерзком благополучии!
А Безумная Грета угодила туда, где не раз оказывался Замышляев за свое злоречие и встревание туда, куда встревать не следует.
Ангел, свивающий небо, прислушался: пишущая машинка за стеной смолкла. Значит, Замышляев на почте. Ну–ка, что он там замышляет? И тут же переменил решение: ему захотелось сначала побывать в квартире соседа. В следующую минуту он оказался в ней, превратившись в лампочку под потолком: патрон был пустой. Этим дешевым трюкам его обучили в Школе Ангелов.
