— Ты сам не веришь в то, что говоришь, — сказал незнакомец.
— Верю.
— Не веришь! Потому что это бред! Очень трудно прожить так, чтобы никто не пожалел о твоей смерти.
— Ну, может, и пожалеют, — сказал Василий после небольшой паузы. На ум пришли Сергей с Наташкой, Мурлыка… Смешно, но он почему-то вспомнил её испуганные глаза.
Собеседники замолчали. Сумерки сгущались, звёзды стали ярче. Ночь почти наступила. За спиной кто-то громко два раза кашлянул. Спорщики обернулись.
Рядом с ними стоял среднего роста человек, босой, в длинной белой ночной рубашке. В руках у него был темно-коричневый «министерский» портфель.
Василий и незнакомец изумлённо посмотрели друг на друга, затем вновь на человека в ночной рубашке.
— Двое на одной крыше, — сказал Василий, — это слишком. Трое — уже перебор.
— Да нет, я не самоубийца, — устало улыбнулся некто в белом. — Я собиратель.
— Собиратель чего? — поинтересовался незнакомец, где-то в глубине души подозревая сумасшествие.
— Душ, разумеется, — сказал собиратель. — Кому нужны ваши тела? После приземления они превратятся в мешок с костями. Вы не могли бы немного поторопиться. Мне еще в два места успеть надо. Если желаете сигарету или рюмку коньяку, то у меня есть. Вот Мартель… семидесятилетний! — и он достал из портфеля початую бутылку.
— Ну, что ждёшь? — спросил незнакомец у Василия. — Отдай ему за рюмку коньяка. Умрёшь счастливым.
— Так побудет! — отрезал Василий. — Лети, братан, тебе здесь не обломится.
— Как знать, — улыбнулся собиратель и добавил: — Я мигом… В одно место и обратно. — Он взмахнул мощными крыльями и, постепенно удаляясь, превратился, сперва в маленькую точку, а затем совсем исчез в ночном небе.
— Что же ты отказался? — спросил незнакомец.
— Не знаю. Мне вдруг все действительно показалось глупым. А потом обмен неравноценный, — ответил Василий, глядя прямо перед собой. Он уже не хотел шагнуть с крыши. — А ты?
— А я не отказался. Он обещал вернуться.
Василий смотрел большими глазами, полу открыв рот и не зная, что сказать.
Он уже был уверен, что сейчас они вместе спустятся вниз… Нет, он не оставит его здесь одного.
— Постой, так не пойдет… Не думаешь же ты, что я оставлю тебя здесь, а сам уйду.
— Конечно, что тебе здесь делать?
— Ты мне только что рассказывал о радостях простого существования, а сейчас готов сигануть с крыши и…
— Не трудись, со мной всё равно всё кончено. Я просто пытаюсь облегчить страдание окружающих.
— Облегчить?! — взорвался Василий. — Ты только подумай, что с ними будет, когда они узнают, что ты прыгнул вниз. Для них ты умрёшь дважды! Представь, что такое дважды хоронить любимого человека!
