— И давно?
— Четыре дня. Извини, что не позвал, но… там были обстоятельства. В общем, сейчас мы пришли, чтобы отметить это. — Из полиэтиленовых пакетов на стол извлекалось выпить и закусить.
Через пять минут стол в полном смысле слова ломился от яств.
Всевозможные салаты, икра обеих цветов, окорок копченый, рыба, запеченная под соусом с хреном, буженина, шпигованная чесноком и луком, язык отварной, телятина заливная и прочее, прочее, прочее. «Дом Периньён» был откупорен и разлит. Со дна фужеров тянулись тонкие струйки пузырьков. Само собой, роль тамады досталась хозяину дома.
— Совет да любовь, — чуть улыбнувшись сказал Василий, выпил шампанское и, притворно морщась, объявил: — Горько.
Восемь часов. Солнце коснулось горизонта. Застолье близилось к завершению. Василий сидел, откинувшись на спинку стула, слегка захмелевший, с чуть оттаявшим сердцем. Молодая жена выглядела не так испуганно, как в начале визита. Её супруг опьянел больше чем слегка. Обняв Василия за плечи, он предавался воспоминаниям их беззаботной и озорной юности. Время от времени лицо Василия растягивалось в приятной улыбке.
— А помнишь, как мы спичками и пластилином запломбировали замок в кабинете английского? — спросил Саша.
Василий улыбнулся.
— Конечно, — сказал он. — Меня после этой пломбы на неделю исключили из школы.
— Ну, извини старик. Физрук по моим глазам догадался, что мы что-то затеяли, и схватил за шкирман… А с картами, когда медсестра проходила мимо?
— С порнографическими картами, — уточнил Василий. — Меня после этого поставили на учет в милицию.
— Пирожок, ты всегда медленно бегал.
— Нет Санёк, бегал я всегда быстрей тебя, — улыбаясь возразил Василий.
— Василий, вы не покажите мне, где ванна? — чуть смущаясь, спросила Лола, прервав милые воспоминания школьных друзей.
— Конечно, — с готовностью отозвался тот.
Они вышли из комнаты. Кистью руки, словно Наполеон, Василий указал путь.
— До конца коридора, и первая дверь направо.
— Спасибо, — сказала Лола и неуверенно пошла по чужому коридору.
Василий вернулся в комнату. Саша уже наполнил фужеры и протянул один другу детства.
— Давай «Пирожок», выпьем за нашу дружбу. За то, что столько лет прошло, а мы вместе.
Фужеры дзынкнули. Отпив немного, друзья поставили их на стол. Мурлыка, спала лежа на подоконнике, спрятав мордочку в лапы.
— У меня новая работа, — сказал Саша, — заместитель начальника отдела снабжения в типографии «Атлант».
— Это у Алексеева что ли?
