Узкоглазая чернявая девушка, отложила Караван в сторону, спустила на пол забинтованную ногу.
— Вот та, у холодильника. А Вы кто ей, родственница?
Ольга задумалась, пытаясь найти подходящее пояснение.
«Я та, что чуть не угробила старушку», явно не подходило, хотя являлось истинной правдой.
— Я ее дальняя родственница, — лазейка нарисовалась в последний момент. И как оказалось, довольно глупая.
Потому что в ответ раздался язвительный смешок.
— Ну, надо же. А мы решили, что бабушка одна одинешенька на белом свете. Сиротинушка.
Пытаясь сохранить спокойствие, Ольга достала из сумки пакеты с соком, творожок и несколько яблок.
«Почему не сказать — просто знакомая? Что тебя за язык потянуло? Стоит больной появиться — обман раскроется».
Девушка с перебинтованным коленом, опираясь на спинки, подковыляла ближе, присела на кровать, принадлежащей Вере Артуровне, вытянула вперед больную ногу.
«Видно давно здесь», — мелькнула в Олиной голове мысль, — «освоилась».
— Перелом?
— Нет, хуже, мениск выскочил. Подрезали. Скоро побегу на короткую дистанцию. Меня Римма зовут. А Вас?
— Ольга, — произнесла непрошенная гостья. Аккуратно разложив гостинцы на тумбочке, отступила к стене. Глаза ощупали комнату, ища опору — стул. Но он был в единственно числе, задвинутый далеко под стол.
Римма, внимательно следящая за ней, не предложила им воспользоваться. Нарочито ли? Не известно.
А Ольга не решилась спросить разрешения. Так и замерла спиной к стене. Словно чужая. В принципе — так и есть.
Римма несколько минут разглядывала ее. Изучала. Хитрые глазки — бусины внимательно ощупали приобретенный в лондонской командировке костюмчик от Армани. Какая разница, что с половинной скидкой, главное бренд. Он дорогого стоит. Любопытный сканирующий взгляд переметнулся на элегантную сумочку, брови татарки завистливо взлетели. Закутанная в затрапезный байковый халат девушка по достоинству оценила вложение средств.
«Кого она мне напоминает?» — пыталась припомнить сроднившаяся со стеной Ольга. — «Ну да, маленького монгольского баскака, сборщика податей из сказки. Те же бегающие жадные глазки, плоское лунообразное лицо, причмокивающие губки бантики».
Закончив осмотр, баскак в больничном халате зажмурилась и протяжно вздохнула.
Ольга представила воочию ее завистливые мысли, но оказалась далека от истины.
— Дальняя родственница говорите. Понятно. Были бы близкая, знали бы, что бабушка ваша уже год без крыши над головой живет, словно пес приблудившийся, милостыню по дворам просит. У киосков с протянутой рукой стоит! Вот где справедливость? Чтобы я свое матери слово злое сказала? Или куска хлеба лишила? А Ваши единокровные лиходеи старуху на улицу выгнали. Алкота проклятая! А эта пришла на цирлах, упакованная с витрины, словно не при делах…
