Она набрала номер Павла Михайловича. Радостная новость, что пострадавшая переведена из реанимации в обычную палату, наполнила душу теплом. Прогнала сумрачные страшилки, соткавшие паутину на притолоке.
— Можешь ее навестить, Олик! Забавная тебе старушка под колеса упала. Блаженная чуток и в рубашке родилась. Сегодня посещения до шести, постарайся успеть. Седьмой этаж главного корпуса, палата 11. Не прощаюсь, — травматолог отключился.
Слава Богу, пронесло. Она не убила человека!
Стоило шагнуть на территорию больницы, Оля остановилась в нерешительности. Мысли ее до сих пор занимали бесконечные комбинации по осуществлению заказа. Строились схемы, проигрывались сценарии торжества. Названный Павлом номер палаты бесследно исчез. Стерся.
Повернув от лифта седьмого этажа направо, она столкнулась со спешащим ей навстречу врачом.
— Молодец, что пришла. Сейчас твою бабушку повезли на ЭКГ, подожди ее.
Ольга замялась и вопросительно взглянула на Павла. Тот скривился в ухмылке. Ох уж эти женщины…
— Опять забыла, голова — решето!! Отдыхать пора. Номер 11, — и полетел по неотложным делам.
Оля следовала номерным указателям, попала в небольшой бокс с душевой, туалетом и двумя палатами.
— Неплохо, — произнесла вслух, припоминая, что в старых корпусах туалеты — унисекс располагались на этаже в единичном экземпляре. Современная планировка повернулась лицом к людям. Сделав глубокий вдох, постучала.
— Входите, отрыто! — послышался задорный девичий голос.
Оля перешагнула порог.
Вера Артуровна получила койку у двери. Об этом можно догадаться методом исключения, остальные кровати были уже заняты.
Молодая девушка у окна, чей голос пригласил ее войти, разочарованно уткнулась в толстый журнал, всем видом показывая, что ждала она явно не Ольгу.
Другая больная лежала неподвижно, в нелепой позе, растянутая ужасающими ржавыми блоками, словно препарированное насекомое. Рука, закованная в гипс, покоилась на одном шарнире, нога болталась на другом. Забинтованное от макушки до подбородка лицо-маска, на котором жили лишь глаза и губы, вызывало воспоминания из лавкрафтовских ужастиков.
Увидев вошедшую, женщина-кокон дернулась, шарниры подвесов пришли в движения, вызывая скрежет и хаотическое движение конечностей.
«Странно, больничку облагородили, а на инструментарии сэкономили? Средневековье какое-то».
Ольга отвернулась, пряча в глазах страх.
Еле слышно пролепетала:
— Я к Вере Артуровне. Не скажете, где ее тумбочка?
