— Не говорите так! — Далецкий тоже вскочил. Он был бледен, как мел. Это была случайность. Лист кровли на крыше… он был не закреплен.
— Это не случайность. Ты хорошо знаешь, что ничего случайного быть не может, — Николай Валерьянович, отчаянно жестикулируя, принялся метаться взад-вперед в узеньком свободном пространстве между залом и рампой. — Оля погибла! Оля, твоя невеста! Ты любил её, ты вырастил из неё актрису… но этого тебе было мало. Ты учил её жизни! Ты хотел, чтобы она освободилась от страха высоты. Ты хотел, чтобы играя Катерину в "Грозе", она САМА представляла, каково это: прыгнуть с обрыва вниз. И ты погнал её на эту проклятую крышу! Она не хотела, боялась, но ты говорил: ты должна перебороть свой страх! Можно перебороть порок, но страх… его лечат любовью. Только любовью, да, милый мой! И она сорвалась с этой крыши! И было расследование… И ты лишился театра. Не затыкай уши-то — слушай, слушай! Кто ты такой, чтобы брать на себя роль учителя жизни? Учи их искусству! Я не говорю, что ты виноват, но ты… ты берешься не за свое. И опять взялся, и вот результат: Наташа! Ты настолько поглощен своими идеями, что не замечаешь того, что творится вокруг… Твои идеи перерождаются, добро становится злом. Пойми, Марк, я хочу поддержать тебя, ты один и тебе тяжело. Но ты должен понять, что студия — это не полигон для испытаний. У тебя ребята с неустоявшейся психикой. Они, как воск в твоих руках… Зачем ты говоришь им о страхе? Зачем этот сложный репертуар? Им нужно что-то живое, веселое!
— Это мой путь, — превозмогая себя, сквозь зубы ответил Далецкий. Может быть, ошибочный, но он мой! Я хочу создать театр, который поможет излечиться от страха. Потому что от него практически нет лекарств, он обладает неодолимой властью над человеком. И я за это плачу, плачу дорого, вы знаете…
— Да в том-то и дело, что платят они! — вскричал старик и от возбуждения притопнул ногой. — А ты… пока человек не изжил свой грех, жизнь его возвращает к одной и той же ситуации, к одной и той же проблеме, тыкая в неё носом, пока он не прозреет! Только если взглянуть на себя со стороны, разглядеть, в чем корень всех бед — только тогда можно вырваться из замкнутого круга и подняться вверх по витку спирали! Но ты не хочешь понять себя, не видишь, в чем твоя слабость…
— Николай Валерьянович…
— Нет уж, терпи, я все скажу! — горячился старик. — Ольга, теперь Наташа! Кто третий? Или ты не понял, куда ведут твои благие намерения? Я сам сейчас повторяюсь, но я хочу достучаться, Марк, хочу, чтобы ты увидел это чертово колесо, в которое ты угодил. Тебе нужно проработать свой главный грех: мальчик мой, ты живешь иллюзиями… Вернись к реальности и перестань изображать из себя духовного водителя и наставника. Увидишь, все сразу изменится, все встанет на свои места: возникнет живой театр! Марк, рядом с тобой живые люди, а не подопытные кролики для твоего идиотского эксперимента!
