Фразх. Это слово, спускавшее одно из огненных заклинаний, сработало впервые за всю его практику рефраманта. Возникшая перед мысленным взором серая завеса отгородила хаос суетливых мыслей и сиюминутных эмоций; на её фоне возникли десятки темнеющих провалов, в которых затаились невидимые чудовища, ждущие, когда же в их распахнутые пасти сунется неосторожный путник. Но Гирему было нужно не туда. Три провала тянули дозволенностью. Слово Огня толкнуло его внутрь одного из них, что излучал тепло. Навстречу двинулась огненная буря, короткая дрожь экстаза пронзила тело. Вместе с этим завеса исчезла, а все чувства вернулись. В реальном мире прошло лишь мгновение.
Кристалл-фокусатор взорвался огненным клубом; пламя раздалось в стороны, широкой волной окатив костёр. Огонь с рёвом охватил дрова, лизнул перевязанные ноги женщины и прыгнул на её одежду. Потом он добрался до полуобнажённого тела, и на Гирема дохнуло запахом паленой кожи. Элли завопила, и этот звук едва не заставил юношу упасть на колени. Из костра вылетел пучок стремительно выгоревших волос и упал прямо на его правую руку, сжимавшую жезл. Гирем вскрикнул и отшатнулся, схватившись за запястье. Пламя костра поднялось выше головы. Девона перестала кричать.
Джаркат опомнился первым. Подскочив к юноше, он схватил его за шиворот и оттащил от бушуюшего пламени. Через несколько мгновений взгляд Гирема стал осмысленным. Слыша рёв толпы, поражённой огненной пляской, он неуверенно зашагал в сторону замка. Отец поравнялся с ним, положил руку на его плечо.
— Ты в порядке, сынок? — лицо Рензама выражало заботу.
Гирем стиснул зубы, но через несколько мгновений произнёс спокойно:
— В порядке, отец.
Глава 2. Город синих огней
Пророки и дивайны Изры бахвалятся тем, что их государство обладает городом-жемчужиной, прекрасным и загадочным Шуруппаком.
Разочарую их — Шуруппак никогда не являлся, не является, и не будет являться «их» городом.
Шуруппак — это город-государство.
Шуруппак — это чужеродное тело на карте Изры.
Шуруппак — это мир, принадлежащий существам, которых мы называем Диастрийцами.
Синваль Маэльдун, «Дождливые дни, когда безумие отступает», 1095 год от создания Триединой Церкви.
1
Триксель Нурвин вдыхал сырой утренний воздух Сиары, завернувшись в обветшавший серый плащ со слежавшимся мехом. Под спокойной гладью реки медленно колыхались тёмные кущи водорослей; вода с тихим плеском ударялась о борт ладьи. В голубом небе с полупрозрачной сахарной дымкой облаков кричали морские птицы — судно всего два дня как оставило за кормой бескрайние просторы океана Брусса.
