посредстве популярным Мусоргского, забракованного многими знатоками,
создал в своем театре огромный Успех опере Римского-Корсакова «Садко» и
содействовал этим пробуждению его творческой энергии и созданию
«Царскойневесты» и«Салтана», написанных для Мамонтовской оперы и
впервые здесь исполнявшихся.
Здесь же в его театре, где он показал нам ряд прекрасных оперных
постановок своей режиссерской работы, мы впервые увидели вместо прежних
ремесленных декораций ряд замечательных созданий кисти Васнецова,
Поленова, Серова, Коровина, которые вместе с Репиным, Антокольским и
другими лучшими художниками того времени почти выросли и, можно сказать,
прожили жизнь в доме и семье Мамонтова. Наконец, кто знает, быть может, без
него и великий Врубель не смог бы пробиться вверх — к славе. Ведь его
картины были забракованы на Нижегородской выставке, и энергичное
заступничество Мамонтова не склонило жюри к более сочувственной оценке.
Тогда Савва Иванович на собственные средства выстроил целый павильон для
Врубеля и выставил в нем его произведения. После этого художник обратил на
себя внимание, был многими признан и впоследствии стал знаменитым.
...Шаляпин был, конечно, самым большим увлечением Саввы Ивановича,
который сгруппировал вокруг любимца интересных людей. Он с восхищением
рассказывал мне во время одной из вагонных поездок о том, как Федор — так
звал он Шаляпина — «жрет» знания и всякие сведения, которые ему приносят
для его ролей и искусства. При этом, по своей актерской привычке, он показал,
как Федор Иванович жрет знания, сделав из обеих рук и пальцев подобие
челюсти, которая жует пищу».
Выступления Шаляпина на Нижегородской ярмарке (он пел Мефистофеля,
Сусанина и другие партии) имели большой успех. В театре Мамонтова певец
почувствовал себя в совершенно иной обстановке, чем в Мариинском театре: его
понимали, ему готовы были помочь.
Б Петербург Шаляпин вернулся возбужденным и растерянным, снова
возвращаться в Мариинский театр ему не хотелось. А кроме того, в Нижнем
Новгороде произошло важное событие в его личной жизни: он влюбился в
солистку Мамонтовской оперы итальянскую балерину Иолу Торнаги.
* * *
...Августовским днем на углу Невского и Садовой встретились две
извозчичьи пролетки. Седоки обрадовались встрече — они не виделись с весны.
