Рощин вывернул пустые карманы. Третий полицай засмеялся. Микола побагровел, матюгнулся, подскочил к Рощину и закатил ему оплеуху.
- Вяжи их, - приказал старший.
- Сымай ремень! - гаркнул Микола.
Рощин вытащил из брюк ремень и отдал его полицаю. Тот вывернул Михаилу руки за спину и крепко стянул их в кистях ремнем.
- А этого чем вязать будем? - спросил Микола.
- Этого так поведем, не убежит, - ответил старший и скомандовал: - Шагом марш!
На краю села Хижки нам повстречался высокий, сутулый старик. Тонкий с небольшой горбинкой нос, длинные сморщенные пальцы, холодные злые глаза. Что-то в его облике было от одряхлевшего пернатого хищника.
Увидев нас, старик остановился посередине дороги и заложил руки за спину.
- Пан староста, - заговорил старший полицай, - двое советских разведчиков пойманы при попытке переплыть Сейм.
Разведчики? Я удивленно посмотрел на Рощина.
- Для них все мы - разведчики, - шепнул Михаил. [106]
- Долго вас, голубчиков, ждали, - с ехидцей промолвил староста, показав желтые от никотина зубы. - Совсем заждались. Уж всякую надежду потеряли. А вы тут как тут, легки на помине. Только что о вас вспоминал.
- Зато мы тебя, старого хрыча, вспоминать не станем, - пробурчал Михаил.
- Что ты сказал? - вкрадчиво спросил староста. - А ну повтори, голубчик. Не хочешь? Послушай, Петро, будет он нас вспоминать или как?
Старший полицай осклабился:
- Постараемся, пан староста!
- Обыскали их хорошо?
- Ничего, кроме махры да спичек, не нашли.
- Значит, выполнили голубчики свое дело, - сделал вывод староста. - Гоните их в сельуправу.
Втолкнули нас в темный подвал, помещавшийся под зданием сельской управы. Свет пробивался сюда только через щель в дверях. Окошек не было.
- Настоящая гроб-могила, - отметил Михаил.
Я не отозвался Рощину. Мысли были заняты другим: нужно как-то уничтожить документ, переданный мне в Лебедине. На ощупь надпорол подкладку ватника, вытащил бумажную трубочку, поднес к ней горящую спичку. За дверью раздался шорох. «Следят», - мелькнула догадка. Бумажка мгновенно превратилась в пепел. И тотчас с треском распахнулась дверь. В подвал спустился староста.
- Болван, растяпа! - визгливо крикнул он дежурному полицаю. - Эти ироды уничтожили ценный документ. Но ничего! Языки у них остались. Заставим заговорить!
Староста и полицай ушли. Я задумался над тем, как нам себя вести. Было ясно, что полицаи нас с кем-то спутали и что эта ошибка не сулит ничего хорошего. Я поделился своими мыслями с Рощиным. Михаил, впервые попавший в такой переплет, заволновался.
