– Но Мари же – не мусульманка. Она католичка. Да и папаша твой, кажется, из староверов.
Иван понял, что поставлен моими вопросами в тупик, и нехотя ответил:
– Она пленница. И отец мой – особый случай.
– А я кто?
– Ты тоже пленник. И, пожалуйста, не задавай мне больше таких вопросов, с подковыркой, – взмолился сын воеводы.
– Ладно, не буду. Только ответь мне, пожалуйста, на один праздный вопрос. Уж очень мне любопытно, почему в вашем городе баб на тысячу душ больше, чем мужиков. Неужто у всех гаремы да терема?
Тут уж Иван не выдержал и рассмеялся:
– Терем есть только у моего бати. Остальные православные Бога боятся. Гаремов поболее. Но меньше десятка. Уж больно дорого много жен содержать. А мужиков в Томске наравне с бабами. Только многие из них по батиному ведомству числятся.
500 пеших да 300 конных казаков еще прибавь, и получится почти равное количество мужиков и баб. Недотепа!
Мы шли по улице, утопая в весенней грязи. Над нами, на горе, виднелись контуры Томского острога, чем-то напоминающего тобольский Кремль, но деревянного и гораздо меньшего. Куда ни кинешь взор, везде чернели острые шпили кержацких церквей с раскольничьими крестами на них. Эх, где же вы, дорогие моему сердцу золоченые луковки-купола родных среднерусских храмов?! Увижу ль вас когда-нибудь снова?
И так у меня защемило в груди, что встал я посереди дороги и перекрестился щепотью, несмотря на косые взгляды проходящих мимо томичей.
* * *
Кирилл Сайфутдинович Зиганшин считал себя человеком команды. Он очень гордился тем, что умеет дружить. Вначале, будучи буровым мастером, он дружил с начальником нефтегазодобывающего управления. А после того как начальник ушел на повышение, он сам стал начальником. Потом стал дружить с руководителями объединения. И когда освободилось место главного инженера, его легко назначили на эту должность.
С началом перестройки и так называемых рыночных «реформ» Кирилл Сайфутдинович вовремя подсуетился, подмазал кого надо в министерстве и стал вице-президентом нефтяной компании. Но ее продали с залогового аукциона. Новые собственники начали расследование по нецелевому использованию и уводу активов в дочерние структуры. Все ниточки вели к первому вице-президенту. Но господин Зиганшин снова вышел сухим из воды и даже пошел в гору. Он просто поделился с нужными людьми частью «выведенных активов» и стал заместителем министра энергетики. Из гонимого, заняв крупный государственный пост, он сам превратился в гонителя. Новым владельцам нефтяной компании пришлось прекратить все расследования против Зиганшина, ибо от его расположения зависели теперь экспортные квоты и пошлины, государственные гарантии для кредитов и многие другие не менее важные вещи. А потом оступился министр. Занял неверную политическую позицию. И высокопоставленные друзья не нашли лучшего варианта, как поставить на эту должность покладистого и верного Кирилла Сайфутдиновича.
