Когда-то Хью тоже любил танцевать, и умел это делать великолепно. Музыка не так уж отличается от математики: тоже состоит из схем и последовательностей, с той лишь разницей, что они висят в воздухе, а не начертаны на бумаге.
Танец – блестящее уравнение: одна часть – звук, другая – движение, и дело танцора – их уравнять.
Хью мог не чувствовать музыку так, как того требовал хормейстер в Итоне, но, несомненно, понимал.
– Здравствуйте, лорд Хью. Не хотите кусочек свадебного торта?
Хью поднял глаза и улыбнулся. Перед ним оказалась маленькая леди Френсис Плейнсуорт с двумя тарелками: на одной лежал гигантский кусок торта, на другой – просто большой. Оба были щедро залиты глазурью сиреневого оттенка и украшены крошечными засахаренными фиалками. Хью видел торт во всей его первозданной красе, поэтому попытался угадать, сколько яиц потребовалось для создания такого монументального сооружения, а когда понял, что вычислить это невозможно, подумал о том, сколько времени ушло на то, чтобы испечь торт, потом перешел к…
– Лорд Хью? – прервала течение его мыслей Френсис, чуть приподняв тарелки, дабы напомнить, зачем подошла.
– Обожаю торт!
Девочка села рядом и поставила тарелки на столик.
– Выглядите одиноким.
Хью снова улыбнулся. Взрослый никогда бы так не сказал, поэтому Хью предпочел поболтать с ней, а не с кем-либо другим.
– Не одинок, а один. Был.
Френсис нахмурилась, обдумывая сказанное. Хью уже собирался объяснить разницу, когда она склонила голову набок и спросила:
– Уверены?
– Один – это физическое состояние, а вот одиночество…
– Знаю, – перебила девочка.
Он пригляделся к ней.
– В таком случае, боюсь, не понял вас.
– Я просто задалась вопросом, всегда ли человек сознает свое одиночество.
Ну прямо философ!
– Сколько вам лет? – спросил Хью, решив, что не удивится, если она откроет рот и признается, что вообще-то ей сорок два.
– Одиннадцать. – Она вонзила вилку в торт, умело выбирая глазурь между слоями, и добавила: – Но я развита не по годам.
– Это очевидно.
Она ничего не ответила, но он заметил ее хитрую улыбку.
– Вы точно любите торт? – прожевав и осторожно промокнув салфеткой уголки губ, спросила Френсис.
– Как все, – пробормотал Хью.
Она скептически взглянула на его тарелку:
– Почему же не едите?
– Я думаю, – задумчиво ответил Хью, устремив взгляд в другой конец комнаты, где весело смеялась ее старшая сестра.
– Вы что, не можете одновременно есть и думать? – удивилась Френсис.
Весьма смелый вопрос.
