Генерал (подхватывает, Аркадию). В самом деле… Не обижайтесь вы так. Ну, чего сгоряча не ляпнешь. Тем более, когда речь о таких деньгах.
Делягин. Мы, между прочим, сначала вообще вас спасти хотели. Бандита этого (на Иннокентия) в сундук посадили.
Иннокентий. А вот это ты зря вспомнил…
Кокошкина. Друзья, не будем ссориться.
Иннокентий. А чего нам ссориться? Нам свои деньги получить – и разговор закончен.
Генерал. Да, деньги… Опять деньги! О чем бы мы ни говорили, все к деньгам сводится.
Катерина. Потому что мы – деловые современные люди.
Генерал. Да, но речь-то идет о жизни и смерти…
Маша (перебивает). Нет, чего он, а? Что он всю дорогу о смерти говорит? Да еще и морали читает – чего вдруг?
Катерина. Это старость.
Генерал. Я говорю: речь о жизни и смерти, при чем тут ваша старость?
Делягин. Пока что речь идет только о смерти. Да и то не всех, а одного Петра Сергеича.
Генерал. Нет, ты не прав. Петр умер, и встает вопрос: как мы будем жить дальше?
Маша. Отлично жить будем… С такими-то баблосами.
Генерал. Ну, вот опять…
Катерина. А вы что – денег не любите? Так отдайте мне свою часть…
Кокошкина. С какой стати вам? Почему не мне?
Катерина. Потому что я моложе и красивее.
Кокошкина. Вы просто куртизанка!
Катерина. И это тоже. Я моложе, красивее и умею нравиться мужчинам.
Кокошкина. Вы все равно состаритесь!
Катерина. Но сначала разбогатею. И тогда сама стану выбирать, кого мне любить.
Кокошкина. А я… Я тоже разбогатею. И тоже буду всех любить…
Катерина. В вашем возрасте это не важно. Вам о душе подумать надо.
Кокошкина. Сами думайте о душе. А я собираюсь на эти деньги еще погулять… У меня в ванной два биде будет! Я еще зубы себе новые вставлю! И ботокс накачаю…
В этот момент Иннокентий замечает дядюшку. Он стоит в проеме двери, ведущей в спальню.
Иннокентий. А это еще кто?
Пауза. Все, как завороженные смотрят на дядюшку.
Кокошкина. П-Петенька?..
Дядюшка виновато разводит руками.
Аркадий. Дядюшка? Ты же умер…
Дядюшка. Увы…
Катерина. В каком смысле – увы? Увы – да, или увы – нет?
Дядюшка дальше ведет себя немного странно, как если бы был несколько не в себе.
Дядюшка. Признаюсь вам, друзья мои, была у меня такая мысль… (Декламирует). Умереть, уснуть. Уснуть! И видеть сны, быть может? Вот в чем трудность; какие сны приснятся в смертном сне, когда мы сбросим этот бренный шум, вот что сбивает нас; вот где причина того, что бедствия так долговечны…
Дядюшка идет по гостиной, все остальные пятятся в угол, подальше от него.
