— Я начинаю понимать… — сказал я, задумчиво глядя в убегающую ленту пейзажа.
Мне вдруг действительно показалось, что поезд стоит на месте, а по краям на невидимом транспортере проматывается пейзаж, создавая ощущение движения. Стало холодно — ветер пронизывал до самой кожи. Даже звезды, казалось, приблизились, стали крупнее и ярче.
— Мы что, все батарейки? — спросил я.
— Почему так банально? Зависит от желания. — Он легонько болтал ногами, напоминающими темные акварельные разводы. — Иерархии не существует. Змей может быть только в четырехмерном пространстве.
— Ладно, — кивнул я, — это понятно. Ты мне лучше скажи — что это за «Пантеон» такой?
— Забавы взрослых малышей, — как-то ехидно произнес он, — не бери в голову.
— Хорошо. — Я пытался закрепить доверительные позиции. — А кто же тогда убил Джованни?
— А ты еще не знаешь? — удивился он.
— Догадываюсь, — с умным видом протянул я. — Просто все как-то не до этого было…
— Да тут и догадываться нечего — все очень банально, даже неинтересно: у тебя есть все факты, их надо просто сопоставить. Ты был прав, когда решил, что это убийство — чистейшая импровизация, и, надо сказать, не очень удачная. Да и недавно была одна вещь, которая наталкивает на размышления.
— Значит, надо… — начал было я.
— Надо тебе валить отсюда, пока не поздно, — вдруг выкрикнул он и столкнул меня своей ручищей вниз, прямо с крыши, туда, в скручивающееся стальное веретено тускло поблескивающих рельсов…
— Я его видел, дядя, — пробормотал я, — он говорил со мной… он…
— Лежи-лежи: тебе нельзя сейчас разговаривать, тебе нужен отдых… главное — что ты жив остался…
Я проснулся от чьего-то пристального взгляда.
Открыл глаза, вскинул голову с подушки и потянулся за автоматом.
На меня смотрело лицо Ирины и улыбалось, она гладила меня по плечу.
Ирина сидела на моей кровати и смотрела на меня.
— Ну ты и храпишь, — сказала она с улыбкой, — я думала, это компрессор работает.
— Сколько сейчас времени, вернее, который час? — спросил я, нахмурившись.
— Почти два, — ответила Ирина, вставая с постели. Она была уже одета и приготовила немного эрзац-кофе и какие-то бутерброды.
— Ну я и сплю. — Я протер глаза руками.
— Тебе полезно, ты раненый, — сказала она, пододвинув ко мне стул и поставив на его сиденье еду перед самым моим носом.
— Я лучше встану, — сказал я, откидывая одеяло и усаживаясь на край койки. Заныл синяк на спине.
Мы позавтракали, и я изложил Ирине идею про нашу поездку к губернатору Персеполиса.
