Иногда раздавался плеск воды — это женщины, прибиравшиеся в доме, перед отходом к дневному сну выливали грязную воду из мятых цинковых ведер. Но из-за покатости стены кольцевой воронки вода попадала не на дорогу, а на саму стену вдоль обочины дороги, где была вырыта длинная сточная траншея, уносившая нечистоты в городской коллектор.
Где-то кричали грудные младенцы, скрытые висящим и сохнущим на балконах бельем, и на фоне этого противными резкими электронными переливами чирикали зуммеры игровых приставок.
Меж тем мы достигли нижнего уровня воронки кратера, где и начинался основной город.
Дорога тут была вымощена шлифованными камнями и упиралась в довольно крупную площадь в форме окружности. Одним краем площадь примыкала к стене кратера, а с другой стороны от нее отходили три вполне прямых луча городских улиц — это и был въезд в сам Персеполис.
По краям площади стояли торговые ряды, напоминающие сильно залатанные короба или произведения дизайнеров-модернистов. Некоторые из них были уже закрыты, да и людей становилось все меньше.
Несмотря на это, смуглый парнишка в конусообразной блестящей шапке играл на самодельной гитаре с хрипловатым динамиком, а стройная девушка в прометалленной накидке вместе с маленькой девочкой лет пяти двигались в такт его аккордам.
В центре площади вертикально стояла вкопанная в землю труба, к которой был привязан невесть как здесь появившийся витринный манекен без явных признаков пола и черт лица. Две его руки были выставлены вперед, по направлению к городу, под углом примерно девяносто градусов друг от друга, а правая нога также висела параллельно земле, будто плохо смазанный робот с негнущимися суставами радостно бежал кому-то навстречу. На каждой выпяченной его конечности были укреплены таблички с указателями направлений и названиями улиц.
Зрелище было слегка жутковатым и напоминало какой-то извращенный вариант антиутопического распятия.
Меня это навело на странную мысль о том, что, пока в людях не угасла жажда соригинальничать, все не так уж скверно: могли бы просто ограничиться столбом с указателями — ан нет… Хотя вопрос о том, что было бы лучше, оставался открытым.
Я с некоторым содроганием подъехал к этому арт-объекту марсианского градостроительства и, сделав знак остановиться, натянул поводья Чембы.
— Какой уродец, — тихо сказала Ирина, подъехавшая слева.
— Не говори, — хмыкнул я.
Откровенно говоря, я понятия не имел, где в этом городе то, что наши любезные мотострелковые представители администрации гордо именовали «лучший отель города».
