— Страшно?
— Немножко. Одного мальчишку повесили за то, что на стене написал «Сталинград не сдается!».
За дверью послышались тяжелые шаги. Курт погасил окурок и встал. Серж тоже почел за лучшее встать.
— Что, Валюха–муха, снова своего фрица балуешь? — спросили снаружи. — Ничего, недолго вражине дармовую пайку жрать. Замполит ему какое–то задание придумал.
Дверной заплот лязгнул, заскрипели ржавые петли. Вокруг фигуры вошедшего заклубились облака пыли. Он ткнул пальцем в сторону Сержа:
— Ты! Фриц, ком! На выход. Ком–ком, ерхибен.
***
В подвале было душно, сыро, накурено, и, несмотря на раскаленную буржуйку под окном, совсем нежарко.
— А, привел? — сказал комбат.
Он, отряхнув с рукавов кирпичную пыль, присел на снарядный ящик, разгладил положенную на табурет мятую тетрадь и положил рядом тонкую книжицу карманного формата. Серж видел такие в музее, это был краткий русско–немецкий военный разговорник. Приготовив карандаш, комбат приказал:
— Заги зи… э–э–э… ди… нумэр йрэс рэгиментс.
Серж покосился на сидящего рядом человека в буденовке и офицерской шинели, бинтовавшего свою раненую кисть, и сказал:
— Я по–немецки не ферштею.
Комбат поднял глаза.
— Та–ак. Это становится любопытным. А, замполит?
Замполит зубами затянул узел бинта и сказал:
— Да чего там любопытного. К стенке надо таких любопытных, без разговоров.
— Ладно, разберемся, — нахмурился комбат. — Ну что же, давай по–русски, если по–немецки не ферштеешь. Имя, фамилия, звание.
— Родин. Сергей.
— Дальше. Что из тебя, клещами каждое слово вытаскивать? Звание какое?
— Да я вообще невоеннообязанный.
— Вот как, значит?
— Да, по болезни. У меня это… пиелонефрит. Хронический.
— Чего–чего?
— Ну, почки…
— Почки–цветочки, — комбат с недоверчивой ухмылкой оглядел крепкую фигуру пленного, — об лоб можно поросят бить, а он какие–то почки выдумал.
«Почки», на самом деле, выдумала мама Сержа, когда он в первый год провалил экзамены в институт, и пришла военкоматовская повестка. «Но вряд ли, — подумал Серж, — эти люди, здесь и сейчас, проникнутся положением современной армии».
— Комсомолец? — спросил замполит.
— Нет.
— Почему?
Серж снова оказался на грани пата. Нельзя же, в самом деле, объяснить сейчас, что комсомола давно нет.
— У нас это… не было… — замямлил Серж.
— Ячейки?
— Да.
Комбат подбросил в буржуйку обломки стула, послюнявил химический карандаш, отметил что–то в тетради и спросил:
— Когда и при каких обстоятельствах перешел на сторону противника?
«Влип, точно», — подумал Серж, и ответил:
