— Никуда я не переходил.
— Угу, — кивнул замполит, — а форма немецкая на тебя сама наделась.
— Так меня ваши же одели, — огрызнулся Серж, — разведчики. С убитого фрица сняли. Спросите у них. И дырка вот…
— Что за вздор? — удивился комбат. — На кой черт им понадобилось бы тебя переодевать?
— Дзыбин что–то докладывал про это, — вспомнил замполит. — Сидел будто в исподнем и жрал какое–то… — он приподнял шинель, наброшенную на снарядные ящики, и достал из–под нее немецкую каску, наполненную дочерна пропыленным попкорном.
— Ты это ел? — спросил комбат.
Серж пожал плечами и кивнул:
— Ну да.
— Зачем?
— Хотел — вот и ел.
Комбат покосился на грязные комки в каске, похожие на свалявшуюся вату пополам с известковой пылью и песком, и снова перевел взгляд на Сержа.
— Ты, Родин, дурак или контуженный?
— Немного, — Серж ухватился за невольную подсказку, — контуженный слегка.
— Мякишев! — позвал замполит.
Серж вздрогнул, решив, что сейчас его поведут на расстрел. На зов явился высоченный боец, в расстегнутой, несмотря на холод, телогрейке. В открытом вороте виднелся полосатый треугольник тельняшки.
— Сверни–ка мне цигарку, Мякишев, — попросил замполит, вынув кисет здоровой рукой.
— Да вот, возьмите трофейных, — предложил матрос, достав мятую пачку. — Цивильные. И вы берите, товарищ комбат. Побудем сегодня у фрицев на довольствии.
— Ну что же, — кивнул комбат, — побудем.
— Как там, на Тихоокеанском флоте? Порядок?
— Полный порядок, товарищ комбат.
— А как Дзыбин? — осведомился замполит. — Он, вроде, вчера этого фрукта нашел?
— Связного прислал. Говорит, что до вечера дотянет. Если патронов хватит — подстанцию не сдаст. Просил гранат подбросить. А лучше миномет.
— Миномет… Где я ему возьму миномет? А связной где?
— В подвал унесли: ранило его. Снайпер подстрелил.
— Ясно. Можешь идти. Спасибо за цигарку.
Комбат закурил и снова повернулся к Сержу.
— Родители–то есть у тебя?
— Да. Мама и бабушка.
— Бабушка… Что же мне делать с тобой, Сергей Родин?
Серж опустил глаза.
— А нельзя мне… с вами…
— С нами–то? Это запросто. Нам хорошие бойцы во как нужны. А ты явно хлопец геройский. Жаль только, военный билет где–то посеял. И мундир. И оружие, которое тебе Родина доверила, чтобы ты ее защищал.
Серж промолчал, глядя в кирпичное крошево под ногами. Комбат затянулся и сказал:
— Молчишь? С нами… А ты о приказе номер двести двадцать семь слышал, боец Родин?
— Это который «ни шагу назад»?
— Слышал, значит, — заключил комбат. — А если подзабыл — могу напомнить: «Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину… Паникеры и трусы должны истребляться на месте». Так вот, боец. На месте.
