Спасибо Бумчику, я наконец–то добрался до Ершалаима. Нет, я, конечно, уже бывал в Иерусалиме. И даже у Стены Плача бывал. С целым автобусом экскурсантов из нашего ульпана. Это не считается.
На этот раз я подготовился, написал записочки Всевышнему, чтобы положить их между камнями Западной Стены. Старался никого не забыть, вспомнил даже просьбу старичка–фотографа Гриши, сына Менахем — Мендла и Песи.
Бумчик говорит, что все исполняется в точности по написанному, но если плохо сформулируешь или не подумаешь о последствиях — результат может оказаться неожиданным. За старичка Гришу я просто попросил, чтобы он был счастлив. За себя попросил увидеть Риночку, стать режиссером, снять Таю в кино, разбогатеть.
Когда касаешься Стены, думаешь о том, сколько поколений твоих предков касались ее до тебя, начиная с разрушения Храма и по сей день. Ты чувствуешь тепло их рук, слышишь их моления. Я не выдержал: «О, Вседержитель! Если Ты меня прощаешь за невольное убийство, яви знак». Тут из ращелины в Стене выскользнула ящерица, спустилась на пол и подползла к моей ноге.
Бумчик взял у служки Сидур (молитвенник, Дедамоня с таким не расстается), и помолился. А потом еще прочел несколько псалмов из книги Теилим. Я тоже помолился, но по–русски и своими словами. ОН меня простит. От Стены мы с Бумчиком пятились, чтобы не поворачиваться к ней спиной. Потом Бумчик водил меня по Старому городу, который весь, кроме Еврейского Квартала, превратился в одну большую арабскую сувенирную лавку. Бумчик знает тут все ходы и выходы, крыши и лестницы. Он знает, где чья территория и кому что тут принадлежит. Он мне все это рассказывал, но я не запомнил.
Потом мне уже надоели сменяющие друг друга лавчонки, и тут Бумчик говорит, мол, обрати внимание, по какой улице идешь. Я посмотрел на табличку с названием — Виа Долороза. И тогда он показал мне девятую остановку Христа, коптскую церковь и монахов. Во дворе церкви стояли сосновые кресты, туристы взваливали их на себя, фотографировались.
— Вообще–то осужденные на казнь несли на себе не целые кресты, а только поперечные перекладины из дерева. Каменные столбы были стационарными. — объяснил Бумчик.
Иконы у коптов, — будто ребенок рисовал. Но потрясающей красоты. В их капелле — вытертые занавеси, старые скамьи, молитвенные посохи.
Через коптскую и эфиопскую церкви мы спустились к Храму Гроба Господня, и у меня было такое чувство, будто это не я тут иду, а просто смотрю себе на диване Клуб Кинопутешествий. Только вот вместо Сенкевича у меня Бумчик.
