«Василий, зачем тебе понадобилось лезть за осиным гнездом?»
«Интересно было поглядеть, как там у них всё устроено», — отвечает Василий. Нос и щёки у него распухли. А глаза счастливые.
«Мало тебе досталось! — сердится учитель. — А что, если бы я тебя вовремя не увидел? Закусали бы они тебя окончательно!»
Василий слушает с недоверием. Но с опаской обходит теперь гнездо, которое по-прежнему висит серым куколем под крышей сарая на школьном участке.
«Начнутся морозы, тогда опять погляжу!» — думает Василий.
Иван Мелентьевич не может долго сердиться на Василия. А тот после какой-нибудь провинности вдруг его обрадует.
«Что у тебя в шапке, Василий?»
Учитель заглядывает в глубину шапки. Там копошится что-то живое.
«Из гнезда выпал. Отнесу деду, будем кормить».
Тетрадь Кижаева не блещет чистотой.
На полях портрет Кислякова. И подпись: «Это — ты!» А рядом — клюшка, которой может позавидовать олимпийский чемпион. Иван Мелентьевич подчёркивает рисунки на полях тетради и пишет красным карандашом: «Ошибок нет, но тетрадь грязная».
И всё-таки Иван Мелентьевич доволен Кижаевым. Василий сдержал своё слово, постарался искупить свою вину перед Алёшей Бодровым. Учитель видел, как они мирно разговаривали. Правда, он не знал о том, что не Кижаев, а Бодров первый подошёл к Василию.
— Алёша, родной, не скучай! — говорит мама, уходя на работу.
Мама работает в библиотеке. Когда они приехали, она не думала сразу идти работать. А пошла в посёлок, зашла в библиотеку и застряла там на весь день. Когда вернулась, рассказала:
— Мне так обрадовались, что и речи быть не может о том, чтобы повременить. Жаль только, что работа вечерняя. Как Алёша будет по вечерам один?
— Буду стараться приходить пораньше, — пообещал папа.
Но пораньше у него не получалось.
— Алёша, — просила мама каждый раз, — сделаешь уроки, иди гулять. Только, пожалуйста, гуляй около дома. Походите с Наташей на лыжах.
С Наташей на лыжах…
Алёша знал, что всё будет по-другому. Уроки он выучит, а вот потом…
Потом он выйдет гулять. Он опустит у шапки уши, как просила его мама, и будет ходить на лыжах у самого дома.
А Наталья помашет ему пёстрой варежкой: «Пока! Пока!» — и убежит на гору, где катаются все ребята.
Когда она вернётся, Алёша будет уже давно дома. Наталья постучит в дверь, а потом будет нарочно просить волчьим голосом: «Козлятушки, ребятушки!..»
Он ей откроет.
Наталья отряхнёт снег в сенях. А войдя в комнату, развесит без спросу сушить, поближе к жаркой печке, носки, варежки, рейтузы. И начнёт хвалиться:
