— Правда! Генька правильно говорит! — раздалось несколько голосов. Крикнули те, кого особенно заинтриговал приезд таинственного незнакомца. — Пошли, ребята!
— За мной! — тут же закомандовал Генька. — Бегом!
И хлопцы побежали в конец села.
Хорошо в деревне Зеленый Берег, особенно весной! Особенно в то время, когда цветут сады! Если смотреть на деревню издали, кажется, что она вся охвачена огромным белым заревом. Сладкая, медвяная духота, поднятая легким дыханием ветра, разносится по окрестности, маня к себе рачительных пчел. Их хлопотливое жужжание слышится тогда с утра до вечера. Возле осыпанных теплым пахучим инеем вишен, возле груш бере, сапежанок, антоновок стоит напряженный и неумолчный пчелиный гул. Старый Михал, колхозный пчеловод, злой и неповоротливый зимой, в ту пору становится добрейшим и очень подвижным. В это время его и калачом не выманишь с пасеки. Жена приносит ему сюда и завтрак и обед, принесла бы и ужин, если бы и на ночь не стихала хлопотливая работа пчел. Летят на покой пчелы, идет отдыхать дед Михал, старательно осмотрев каждый улей, каждую летку…
Хлопцы в эту минуту совсем не обращали внимания на красоту, которую приносит весна. У них вдруг возникли новые планы, вызванные приездом важного незнакомого человека, который так дерзко нарушил давно установившуюся традицию заходить сперва в правление, чтобы отсюда уже и начинать то или другое дело.
Шагов за пятьдесят от машины Генька остановился и строго взглянул на друзей. Это означало, что теперь никто из них не имеет права и шагу ступить без его ведома, что теперь они обязаны делать только то, что будет делать он, Генька.
Незнакомец все еще не показывался из хаты, обнесенной со всех сторон высоким еловым частоколом. У машины, копаясь в моторе, стоял только шофер Костя, как назвал его загадочный пассажир. Генька, сделав вид, будто очень заинтересовался великолепным лимузином, принялся внимательно следить за каждым движением шофера. То же самое сделали и его друзья, изображая на лицах серьезную заинтересованность. А между тем уши каждого из них напряженно ловили малейший звук, самый тихий шорох из дедова двора.
Наконец заскрипели двери в сенях, ребята вздрогнули.
Послышались голоса. Из-за угла хаты показались незнакомец в синем пальто и дед Брыль. Дед был без шапки, в серой жилетке, но подпоясанный узким поясом, на котором болтался привязанный ножик. Над седой головой старика, подымаясь из коротенькой трубки, вился легкий голубой дымок.
