Я не спал уже вообще-то, просто ленился, поэтому был вполне бодр для телефонного разговора. И всё же я был в недоумении, увидев, кто звонит.
— Промахнулась номером что ли? — удивился я и взял трубку. — Алло.
— Джек? Здравствуй, — голос звучал очень напряженно.
— Здравствуй, Юль.
— Я… Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Что-то такое ты у меня уже спрашивала. Хм, я тогда загнул клеевую фразу типа, жаль, что мы так плохо расстались, но ты была на высоте, и вообще, всё, что ни делается — к лучшему.
— Да, я помню. Я не об этом, Джек.
Я молчал.
— Ты ни в чём не хочешь мне признаться?
— Признаться? — удивился я. — То, что у меня было много женщин до тебя, ты и так знаешь, я никогда не скрывал. И после тебя будет много, но это тебя уж точно не касается.
— Я не об этом, — она на том конце магнитных волн сглотнула. — Как твоя фамилия, Джек?
Я похолодел. Мысли начали судорожно запинаться друг о друга, сплелись в узел — и всё это время я только беззвучно дышал в трубку.
— Как?.. — наконец выдавил я, поняв, что врать бесполезно. — Откуда ты знаешь?
— Ты… По телевизору был репортаж. С фотографиями.
Я невольно сглотнул.
— Знаешь, у меня только один вопрос, — продолжила она со страхом в голосе. — Я знаю, что вам нельзя быть с людьми. И если что-то вскроется… вы должны убить партнера.
Она громко вздохнула, и вопрос повис незаданным.
Я закрыл глаза, ища ответ на него.
— Ты бы?.. — прошептала она, думая, что я всё еще жду вопроса, но я перебил:
— Сейчас.
Я сел на кровати, затем встал и подошел к окну. Накрапывал дождь, и к стеклу прилип непонятно откуда взявшийся золотистый кленовый лист.
— Я никогда не попадался, — начал я. — Но в юности еще опасался и поэтому выдумывал всякие планы спасения. В основном они неосуществимые, но, думаю, я бы попытался провернуть что-нибудь.
Я выдержал вежливую паузу и продолжил на интересующую меня тему:
— Как думаешь, после того репортажа, если я выйду на улицу, на меня будут коситься и тыкать пальцем?
— Не знаю, — безучастно откликнулась она.
Мое и без того не радужное настроение почему-то испортилось еще больше от этого безразличия.
— Один вопрос, пожалуйста.
— Давай, — тихо согласилась она.
— Кого там показывали кроме меня?
