— Как же ты здесь оказался?
— С геологами работал. Напился самогону, ну и выпендрился. До сих пор не понимаю, какой бес в меня тогда вселился. Гнал, пока бензин не кончился. На этом самом месте мотор и заглох. И никак до меня не доходит, как вообще я сюда доехал. Ведь топи кругом, а по трясине эта машина не ходит.
— По следу выйти не пробовал?
— Пробовал. Но не сразу. Меня кошмары мучили, я только через несколько дней оклемался. В общем, не нашел я следов. Как будто мой вездеход по воздуху летел. А может, следы и были, да не видел я их…
— Как это?
— А вот так. В этих болотах и не такое бывает.
— Какое такое?
— Всякое. И страшное и удивительное.
— А больше не пытался выбраться?
— Второй раз решил уйти зимой. Рассудил просто: след в снегу виден отчетливо, значит, меньше шансов сбиться с верного направления. Выбрал время безветренное, чтобы без метели, и пошел. Зря пошел. Нельзя зимой отсюда выйти. Летом надо, в засуху.
— Почему?
— Трясины зимой не видно. Она снегом засыпана и не везде замерзает. Есть такие места, вадьи называются. Летом это окошки в трясине, в них и трава не растет почему-то. Хотя, помнится, далеко я ушел тогда. Умудрился как-то… Только они меня все равно отыскали. Сзади, что ли, шли? До дому дотащили в шкурах. А потом такое началось, такие глюки!.. Нет, не хочу вспоминать. Но уши я отморозил.
— Мисос говорил: тебе их отрезали.
— Он всем так говорит. Пугает. Отморозил я их, понятно?
— Но есть же все-таки какой-то выход? Или это место заколдовано?
— Выход есть. На воздушном шаре.
— Профессор говорил, что они с корреспондентом на вертолете летели. И в аварию попали.
— Да? — Николай сильно удивился. — Мне он рассказывал, что они про эту болотную деревеньку легенду слышали. Якобы с древних времен скрывались в ней раскольники. Решили ее специально искать. Вот и нашли на свою голову. Они сюда пешком притопали.
— Зачем ему врать?
— Почему врать. Мне он так свою историю изложил, тебе по-другому…
— Значит, и мне ты говоришь не то, что другим?
— Очень возможно, — засмеялся бывший водитель. — Что помню, то и говорю. Хотя в голове такой кавардак бывает!.. Поэтому совсем не исключено, что завтра мои воспоминания изменятся… — Николай опять попытался раскачать вездеход. — Крепко стоит, — сказал он многозначительно. — Интересно, сколько лет пройдет, пока он в труху превратится?
— Лет сто, не меньше.
— Нет, я думаю, и тысячи будет маловато. Хотя… не достоит он до тех времен — провалится. А знаешь, что я сейчас подумал?.. Компас тебе нужен. Настоящий, магнитный. Только компас поможет выйти. Компас и знание болот, — сказал Николай тихо и в сторону. И тут же, спохватившись, замолчал и быстро-быстро зашагал вперед. Вскоре они уперлись в тот самый негостеприимный дом.
