— Молоды еще, бедняжки, — вздохнул Мындруц.
— Да, может быть, и мужчин еще не ведали…
— Может быть.
Оба смотрели на арестованных, а те, заметив это, инстинктивно прижались друг к другу. Затем блондинка что-то сказала другой девушке, и они снова отодвинулись, приняв прежнюю напряженную позу.
— Не из трусливых, — сказал Мындруц.
— А чего им бояться? Что им известно?
— Откуда я знаю, что им известно?
Фира пытливо взглянул на солдата.
— Есть у тебя табак? — спросил Мындруц.
— Есть, — ответил сержант.
— Дай на цигарку.
— Что-то ты много дымишь.
— Многовато…
Солдаты курили молча. Время шло, а они все молчали. Так они просидели под палящими лучами солнца почти два часа. То ли от усталости, то ли от волнения Мындруц закрыл глаза, втянул голову в плечи и будто задремал. Но это только казалось — Мындруц не спал, время от времени он вздрагивал, широко открывал глаза, смотрел на девушек, потом украдкой поглядывал на сержанта. А тот полулежал на боку и в свою очередь следил за солдатом, за выражением его лица. Когда же их взгляды скрещивались, оба сразу отводили глаза в сторону, и лица их снова становились невозмутимыми.
— Сколько земли и какой хорошей земли, — сказал Мындруц после долгого молчания.
— Хорошая земля. Да жаль не обработана. Золото из нее черпать можно, — ответил Фира.
— А кому ее было обрабатывать?
— То-то и оно…
Солнце нещадно палило, а солдаты все сидели на прежнем месте, изнемогая от жары. Язык прилипал к пересохшей гортани, а они словно ждали чего-то и, чтобы не иссякло терпение, обменивались редкими малозначащими фразами.
— А у нас, поди, уже косят.
— Если есть еще кому косить…
— А женщины на что…
— Да. Тяжело им…
Они продолжали следить друг за другом, стараясь понять взгляды, подслушать мысли, и посматривали на собственные тени, которые начали удлиняться. Конвоиры были крестьянами и уже далеко не молодыми, они оба умели скрывать свои мысли, оба с трудом пытались подавить возникшую в каждом из них настороженность. Наконец после почти часового молчания Фира решился.
— Тебе известно, что я получил секретный устный приказ? — быстро и испуганно проговорил он. И тут же пожалел, что не сдержался.
Мындруц ответил не сразу. Он ломал пальцами тонкие пучки травы и внимательно рассматривал место перелома.
— Секретный? — наконец переспросил он.
— Да.
— Не знал… Теперь знаю, когда ты сказал.
Бледные от волнения конвоиры принялись сворачивать цигарки, рас- сыпая в спешке табак. Закурив, быстро переглянулись. Потом долго и тщательно собирали крупинки просыпанного табака.
