Теперь Фира был убежден, что Мындруц понял все. Покончив с цигарками, они пристально посмотрели друг другу в глаза, на этот раз не стараясь избежать взгляда. Сержанту хотелось спросить: «Ну, как мы поступим?». Но начальник конвоя не мог задавать подобных вопросов. А Мындруц молчал. Наконец Фира нашел нужные слова.
— Что же ты не спросишь, что это за устный приказ?
— Может быть, и полагалось бы спросить, — тихо сказал Мындруц. — Но какая в этом нужда?
— А может, и есть нужда. Может быть, я получил указание сообщить тебе о нем?
— Не знаю, какой приказ ты получил. Ты начальник конвоя. Тебе и знать.
Мындруц тоже не дурак, подумал сержант, ни о чем не хочет знать.
Ярость овладела им. Ему захотелось наброситься на солдата с кулаками, бить его, топтать ногами. Чтобы сдержаться, он вытянулся на спине, устремив глаза в бездонное небо, и отвел душу в пространном ругательстве, адресованном самому господу богу, который породил майоров, подобных проклятому Геже, секретные приказы, умопомрачительную жару, произвел его, Фиру, в сержанты и сделал начальником конвоя.
Мындруц не расслышал ругательств сержанта, он различил всего лишь глухое бормотание.
Успокоившись или сделав вид, что успокоился, Фира закурил. Затянувшись, он подумал, что не было никакого смысла сердиться на солдата. Ему стало страшно при мысли, что Мындруц мог бы упасть, обливаясь кровью, а он остался бы один со своей совестью в этой бескрайней степи.
Мындруц сидел рядом и почесывался. Можно было подумать, что он спит. Но медленные движения говорили о том, что он только закрыл глаза от усталости. Девушки, обнявшись, заснули. Жара окончательно их разморила. Пот, оставляя темные полосы, стекал по их покрытым пылью лицам.
— Откуда ты родом, Мындруц? — спросил Фира.
— Из Кучерди, — ответил тот, открывая глаза и внимательно смотря на сержанта.
— Так мы соседи. Я из Иерунта.
— Выходит так, если ты из Иерунта.
— У меня есть родня в вашей деревне.
— Кто?
— Богданеску мне родственники по отцу. Фишку, что живет у школы, — со стороны матери.
— Так вот оно как. Это тот самый, что женат на Розалии Попович?
— Тот самый. Она еще прихрамывает на одну ногу.
— Да, корова покалечила ее еще в раннем детстве. Хромой не назовешь, а так малость волочит ногу.
— Пожалуй… Как это мы ни разу не встречались?
— Может, и встречались, да забыли.
— Смотри-ка, а я и не знал, что мы соседи.
— Откуда тебе было знать, если тебя только вчера перевели из дивизии. Ты что там делал?
