— Ты слышишь? Я говорю, что роль отличная.
— Не помню. Я этот спектакль сто лет назад по радио слышал.
— Бабанова великолепно Таню играла! — проявил эрудицию шофер.
— Не помню, — повторил Юра. — Ты можешь поверить, что я действительно не помню?
— Ты просто злишься, — сказала Наташка, — а я думала, что ты хоть на эту роль меня отпустишь.
— Ни на какую. Никуда я тебя не отпущу. Мы же договорились, и хватит об этом.
— Это улица Черняховского, — сказал шофер. — Вам куда?
— Можно здесь остановиться.
— Спасибо, — сказал Юра, он передал Обратно Наташке, которая уже выпорхнула из машины, звонко хлопнув дверцей, — на такси это стоит рубль.
— Что вы! Я деньги не беру.
— Возьми, — сказал Юра, — слышишь?
Он пожалел, что в этот момент у него не было металлического рубля — тяжелого кругляшка, который можно было бы швырнуть парню в лицо. Хотя в чем тот виноват? А в чем он сам виноват? Только в той ленинградской истории. Но разве он еще не расплатился за нее всеми своими сомнениями и мучениями?
— Спасибо большое, — сказал Юра и положил на сиденье смятую рублевку, — до свидания.
3
Савельевы, как и договаривались, были дома — в своей просторной обжитой двухкомнатной квартире, казавшейся роскошной по сравнению с их однокомнатной. Эти посещение, да и не только они, а вообще вся дружба с Савельевыми вызывали у Юры. ощущение зависти, тем более стыдной, что он предполагал, что Савельевы знают о ней. Но как не появиться этой зависти, если все, за что ни возьмись, у Савельевых лучше?
Ладно, оставим квартиру (хотя она не только двухкомнатная, но и гораздо более удобная: с просторной передней, большой кухней, высокими потолками, их кооператив — высшей категории, а у Васильевых — последней, наверное), оставим район (у Савельевых он куда ближе к центру, и репутация у него гораздо выше). Но оставим все это, возьмем Свету и Наташку. Они одноклассницы, одну школу кончили в одном году. Светка — кандидат наук, работает в Институте философии. Наташка четыре года поступала в театральное училище, окончила его посредственно, три года сидела без работы (таких актрисочек в Москве завались), пока ее не взяли в этот разъездной театрик. У Светы — статьи в толстых журналах и поездки за границу, у Наташки — дребезжащий автобус, на котором они ездят по Подмосковью, и пятнадцать строчек мелким шрифтом в «Вечерней Москве», которая однажды удостоила их балаган вниманием. Разница в зарплате соответствующая. У Светы Вера пошла в третий класс, у них — Обратно, который пока не знает ни одного слова, кроме этого, потому что ему еще и полгода нет, и, значит, все болезни, беспокойные ночи, ясли-садики еще впереди.
