и пел песни, которые так здорово было слушать. Независимо от настроения. Просто в одном случае больше брало за душу одно, в других другое. С песен у них всё началось. И вышло так, что на них же всё и закончилось. Не сразу Осока обратила внимание, а обратив, не сразу придала значение, что Кауди чаще и чаще поёт что-нибудь лирическое, задумчивое, и реже играет бодрые, энергичные мелодии. Шло время, и Осока, всё же, поняла, как меняется настроение у её парня. Нет, неправильное слово. Общий настрой, вот что. В итоге настал момент, и однажды вечером, как обычно сидя в салоне «Горгульи» на мягком диване, он спел ей песню, которую раньше она не слышала ещё ни разу.
Говорят, что любовь —
Не когда лоб в лоб,
А когда в одну сторону…
Каждый выбрал правую из дорог,
А правее – которая?
Кто измерит путь, и куда он лёг —
На каких весах?
Мы на шарике круглом
Ногами друг к другу —
На полюсах.
Две монеты ребром
Взлетят над столом —
Лечь планшетными стрелами:
Мы дорогу из дому в новый мир
Размечаем победами.
Кто о чём мечтал, кто кому кумир —
Не понять уже…
Мы на шарике круглом
Глазами друг к другу —
На вираже.
Одному победы
Другому семь бед —
Никуда не денешься.
На двоих не делится пьедестал —
Ну, и пусть не делится!
Если шарик маленький тесным стал,
Значит, пробил час —
И за новым порогом
Сойдутся дороги…
И она поняла – всё, это финал. Можно какое-то время ещё удерживать его, тянуть отношения, идти на уступки, оставаться рядом. Рядом, но уже не вместе. А смысл? Только делать больнее обоим?
– Как верно сказано, – только и сказала она тогда. – Что-то я устала сегодня, пойду, отдохну.
– Конечно, иди, – улыбнулся Кауди.
Затемнив блистер, чтобы в него не проникал свет ангара космической станции, Осока легла. Кажется, о чём-то думала, что-то вспоминала. Потом уснула. И не могла бы сказать наверняка, где ночевал в ту ночь Тай. Утром, когда она проснулась, его уже не было. А на столе в салоне лежал кодовый ключ от корабля. Подумать только, с того дня прошло уже два года! Как летит время…
Из раздумий Осоку вывел требовательный писк. Автопилот? Неужели прошло восемь часов? Ах, ну, конечно. По тому, как затекли руки и ноги, она сообразила, что в очередной раз уснула прямо в кресле, даже не разложив его. Пора выходить на досвет. Девушка взялась за рычаг гиперпривода, перевела его в положение «выход по готовности». Дальнейшую последовательность гашения выполнит автоматика, как только инвертор отреагирует на изменение кривизны пространства при входе в притяжение звезды. Осока приготовилась к неизбежному толчку при возвращении в трёхмерное пространство. В отличие от пассажирских кораблей и яхт, «Горгулью» трясло довольно сильно, дополнительные гасящие контуры здесь не были предусмотрены, не способствовал плавности и единственный инвертор привода (на «Ночном ястребе» их было два, а на «Эспаде» целых три). Однако, такого «ухабистого» выхода, как сейчас, тогрута не ожидала. Вероятно, гравитационная аномалия. Поэтому, едва грузовичок перестал брыкаться и трястись, она открыла внутреннюю лоцию и определила местоположение. Так и есть, их выбросило не в
