— Вы шутите? — спросил гость.
— Ничуть. Я никогда не говорил так серьезно, как сейчас.
Вадим допил свое вино. Не зная, как ему быть в этой ситуации, пожал плечами:
— Господин Остберг, вот мы и дошли до главного. Из вашего письма можно было понять, что вы знаете о Дионисии из Идона очень много. Поэтому я здесь. Но сейчас меня смущает другое. Как вы можете называть мои фантазии правдой? Объяснитесь…
— Вы никогда не задумывались о том, — внимательно глядя на гостя, проговорил князь, — что Четвертому крестовому походу, вызвавшему падение Византийской империи, предшествовала цепь невероятных, буквально фантастических случайностей? Как черт из табакерки, появляется фанатичный священник Фульк из Нейи и горячо проповедует новый Крестовый поход. Во главе крестоносцев становится Бонифаций Монферратский, люто ненавидевший православную Византию. Именно Венеция берется дать крестоносцам флот, а ее возглавляет еще один ненавистник Византии — старый дож Энрико Дандоло. У рыцарей выходят накладки со средствами, и Дандоло требует у них за обещанные корабли занять христианский город Зару. А когда Зара взята, именно венецианцы подбивают баронов обратить внимание на Константинополь. Восточной римской империей управляет узурпатор. Законный басилевс ослеплен и унижен, а юный царевич Алексей, его сын, едва избежавший смерти, доставлен в ту же Венецию. Пылая жаждой мщения, Алексей дает свое знаменитое обещание: если крестоносцы и венецианцы восстановят его на Константинопольском троне, он сулит первым двести тысяч марок для похода в Иерусалим, вторым — свободную торговлю на землях Византии, а папе римскому — долгожданное подчинение православной церкви — католической…
— Разве случайность в истории — такая невиданная штука? — ответил Вадим вопросом на вопрос.
— Слишком серьезен результат, Вадим Александрович — падение величайшей христианской империи! Хотел у вас спросить. В книге вы обошли стороной один очень важный персонаж…
Гость взглянул на Остберга.
— Какой же?
— Герцога Вествольфа.
Вадим нахмурился.
— Никогда не слышал о нем.
И тотчас заметил, что Катарина смотрит на него особенно пристально, точно желает во что бы то ни стало прочитать его мысли.
— С его фигурой многое бы встало на свои места. Этот человек всегда стоял тенью за другими людьми и управлял ими. Королями, герцогами, князьями церкви, проповедниками, простыми рыцарями. Все они, сами того не осознавая, так или иначе исполняли его волю. История о нем почти умалчивает. Этот человек возник на исторической арене в конце двенадцатого столетия подобно молнии, чтобы сыграть свою роковую роль. Герцог Вествольф был хорошим слугой своему повелителю.
