Скитайтесь по любым, известным вам, просторам,
Но будьте верными делам и уговорам,
Блюдя Христов закон, искореняйте лжу,
Ничем потворствовать не смейте грабежу,
Прославьтесь честностью! Не зря Эол-владыка,
Чтоб каждому пришлась известная толика,
Народу ниву дал любому под косьбу,
Чтоб людям не вступать в ненужную борьбу,
И чтобы всем и вся был ясный принцип ведом:
Сколь неудобно жить, рассорившись с соседом,
И что любой надел — всех прочих только часть,
Что тела член, решив от всех иных отпасть,
Чинит себе же вред. Но, если цели благи,
К которым корабли спешат по синей влаге,
Благословение, о Господи, низлей
На них, как на браду священника елей;
По слову моему прославься, Мореходство!
Пусть будет образ твой символом превосходства
Поставлен в море, там, где в Тессел бьют валы,
И штевни где всегда от пены волн белы.
Там да воздвигнется осьмое чудо света!
Пусть будет статуя по-княжески одета,
В короне пусть брильянт пылает, как свеща,
На золото не след скупиться для плаща,
Корсаж из бархата, в кораллах и рубинах,
Зеленым будет пусть, как цвет воды в глубинах,
Пусть, будто Флотовождь, стоит сей образ так:
Зажав в деснице жезл, а в шуйце — флотский флаг.
Воззрятся на него, воспряв со дна со вздохом,
Морские божества, поросши древним мохом,
Се — покровители саморазличных стран,
Кому прибрежный край иль выход к морю дан.
Там — зрю Венецию, помолвлену с волнами,
Престольный Лондон зрю, соседствующий с нами,
И гордый Лиссабон, и занятой Марсель,
И Амстердам, чей блеск неоспорим досель,
И хлебный Данциг зрю, — а вот, по воле Божьей,
Грядут и мавры к нам, сверкая черной кожей,
Кумиру моему воздать по праву честь,
На паруса его глаза горе возвесть.
Земля — поблизости. Вот — лоцманские боты
Спешат избавить нас от страха и заботы,
Умело в порт введя, — и вот, как всякий раз,
Тритоны вод морских сопровождают нас.
Вот — крепость Мейдена, очам уже открыта, —
Всем главам там глава — наш Хофт-архипиита,
И бог залива, Главк, средь волн необорим,
На танец нимф зовет. Беседку Моря зрим,
Сей рынок христиан, край роскоши уместной,
Где Биржа славная взнеслась в простор небесный, —
И вот уже причал, желанный столь, и вот
Нас амстердамских дев встречает хоровод,
В нагрудных кружевах, без головных уборов,
Танцуют и поют, даря сияньем взоров.
Двух девочек сюда счастливый рок привел
Нас танцем усладить и музыкой виол,
Ведь каждая из них — Дианы светлой жрица.
Что ж, якорь отдадим. Пора остановиться.
Здесь должно обрести конец морской тропы,
Здесь к дому Румера ведут меня стопы,
