Вдали сыскать Олимп, слывущий необорным, —
Да вострепещет Марс пред марсом рукотворным!
Вот исполин готов. Так встань на рейд смелей
Пред анфиладою могучих кораблей!
О сколько флагов здесь глядит с высоких стенег!
Расцветок фейерверк узри, иноплеменник:
Здесь пурпур, киноварь, лазурь и серебро,
Здесь весело очам, отрадно и пестро,
Гербы и вымпелы овеществили грезу:
Да, здесь геральдика пришла к апофеозу!
На синем — Саламандр. Льву — придан красный фон.
Здесь — воспарил Орел, там — возлетел Грифон,
Златоочитый хвост Павлин Юноны вскинул,
И Белый Голубь здесь, — когда потоп отхлынул,
Он ветвь масличную доставил на ковчег,
И с ней на вымпеле запечатлен навек.
Я зрю Меркурия, Персея и Пегаса,
Морского чудища вон там грозит гримаса,
Что деву сторожит, скорбящую в плену;
Зрю полный Зодиак, зрю Солнце и Луну,
Сплетаются ветра над синею равниной,
И, беззаботствуя, полощут парусиной.
С каким изяществом — корабль возьми любой —
Обшивка галерей украшена резьбой!
Но, корабельщики! Вы что ж, не христиане?
Иль спьяну сей красой кичитесь в океане?
Пусть море вас дарит богатством чересчур,
Так нужно ль, чтоб его растратил самодур?
За нечто сходное был древле Тир наказан.
Но — проповедовать пиита не обязан.
Творенье дивное! Меня к тебе влечет!
Невеста сей страны, княгиня наших вод!
Пленясь красой твоей бесценной диадимы,
Почуял сам Нептун страданья нестерпимы;
Киприда, мнится мне, в тебе воплощена —
На створке устричной когда спешит она
К себе на Кипр, — скользит, прещедро брызги мещет,
Любовью пламеня все то, что в море плещет.
Тот, кто взойдет на борт, с восторгом там узрит
Бизань, и фок, и грот, и битенг, и бугшприт,
И клюзы в палубе — просветы для отдачи
Каната с якорем, коль их назвать иначе;
Баталерский отсек; поварню, где всегда
На весь дубовый дом готовится еда;
Вот — готлинги, а вот — чудовищное дуло
Страшилища войны, литого картаула;
Вот — ядра тяжкие, вот — склад пороховой,
Что мог бы Цербера вогнать в предсмертный вой;
Вот — кубрик, шканцы — вот; а далее — каюта,
В которой рулевой живет не без уюта;
Вот, наконец, и трюм. Воскликнешь ты: Моряк!
Безумец, как нырнешь ты в сей стигийский мрак?
Там вечной ночи край, в котором все незримо,
Там легче заплутать, чем в катакомбах Рима,
Там — полюс северный! Ты просто глуп и слеп,
Коль хочешь лезть туда, в подводный сей вертеп!
Все жито герцогства сюда сгрузи — неполным
Сей трюм окажется. Скупец вручает волнам
Свое имущество, — пусть весел, пусть угрюм,
Он дома — плотию, но духом — втиснут в трюм.
