«Ну и пусть, черт побери! — решила «совиетико бизнесмено». — Пусть думает, что я эксцентричная идиотка!»
Если бы Рита умела читать мысли, да еще по-гречески, то, возможно, услышала бы приблизительно следующий монолог:
«Ох уж эти русские! Такие чудные, слов нет! Просто дикие какие-то. Пожалуй, следует приглядеть, не стащила бы полотенце. Оно ей, кажется, понравилось. Все они так… Оставят полон номер пустых бутылок и сопрут, что в чемодан поместится. А потом хозяин из жалованья вычтет. Как за пепельницу в прошлом месяце! Хотя эта вроде на воровку не похожа. Вон каких туалетов понавезла… Ой, да разве их поймешь?»
К сожалению или все-таки к счастью, читать чужие мысли Рита не умела.
* * *
Усаживаясь за стол переговоров, Рита все еще дулась на Влада. Ее волосы — распущенные и рассыпавшиеся по плечам — и так едва успели высохнуть, а он заявил, что ей следовало спуститься в парикмахерскую и сделать прическу! Где она, та парикмахерская? Или надо было изображать идиотку, шарахаясь по гостинице в поисках бюро добрых услуг на все случаи жизни с воплями «совиетико бизнесмено», что для здешнего персонала, видимо, переводится как «помогите, я — кретин»? Откуда она, Рита, вообще могла знать, что тут есть парикмахерская? Взял бы да отвел, раз такой умный!
Вообще поездка, которая казалась столь заманчивой при взгляде из провинциального, зачуханного городишки, где Рите случилось жить и работать, поворачивалась теперь унизительной чередой признаний в собственном невежестве, незнании элементарных вещей, естественных для цивилизованного человека.
Удобно разместившись на стуле рядом с посуровевшим, сосредоточенным Владом — казалось, от него исходили волны напряжения, которые Рита чувствовала кожей, — она раскрыла папку с документами, такую же, как и лежавшие перед другими участниками переговоров, а затем и блокнот, готовясь стенографировать.
— Не надо, — тихо сказал Влад. — Здесь есть стенографистка. Не забывай, что ты мой зам…
— Но…
— Не надо, — сквозь зубы повторил он и обратился к смуглолицему седовласому незнакомцу, сидевшему напротив, произнеся длинную английскую фразу, из которой Рита уловила лишь несколько слов.
Брови седовласого поползли вверх. Он удивленно взглянул на Риту, неуверенно улыбнулся, затем через плечо отдал какое-то распоряжение на, разумеется, незнакомом Рите греческом.
Примчался златокудрый Рахатопулос и, не скрывая удивления, встал за левым плечом Риты.
В ответ на ее недоуменный взгляд Влад сказал:
