Во время промежуточной посадки в Далласе он связался с Джерри:
– Ты не мог бы меня встретить в Лос – Анжелесе?
– Что случилось, Алекс? Ты что, один?
– Все вопросы при встрече. Ну так что, ты встретишь меня?
– Да, конечно. – ответил вконец обескураженный друг.
– И ничего не говори Памеле и отцу, если вдруг они позвонят.
В час двадцать ночи Джерри наблюдал такую картину: Алекс спускается по трапу, с каждой руки которого свисает по стюардессе. Друга поразило отёкшее лицо певца.
– Что происходит, Эл? Что с твоим лицом? Ты вроде не пьёшь.
– Да я и не пил. Позвони доктору, Джерри.
Они развезли по домам девушек и около двух ночи подъехали к особняку в Холмби Хиллз. Доктор уже ждал их. Алекс с врачом закрылись в спальне, потом Джерри, засыпал врача вопросами.
– Я ничего не знаю, скорее всего, у него аллергия на шоколад, которым его накормили в самолёте. Я сделал ему укол, и он проспит около восьми часов.
– Алекс, что случилось? Почему ты один? – спросил Джерри ещё сонного друга.
– Я сбежал, – хохотнул тот.
– Как сбежал? От кого?
– От них всех. Надоело выслушивать нравоучения, как мне жить.
– Но что ты собираешься делать дальше?
– У меня есть идея. Забронируй два билета на десятичасовой рейс до Вашингтона и два номера в отеле.
– Но у меня работа…
– Тогда я полечу один… – как ребёнок обиделся Алекс.
– Хорошо, хорошо, я что-нибудь придумаю.
Кое-как договорившись с начальством, Джерри выполнил все поручения Алекса и обналичил чек на пятьсот долларов. Больше денег у них не было.
– Эл, я тебе удивляюсь. Как ты мог пуститься в такое путешествие без наличности.
– Да как-то не подумал, не до этого было. Я привык, что рядом всегда находиться кто-то из ребят. А тут получился цейт-нот. Кстати, мне надо написать письмо.
– Кому?
– Президенту.
– Кому!?
– Ты слышал. Я напишу, а ты, уж будь добр, проверь, а то сам знаешь, какое у меня образование.
«Уважаемый господин президент, писал Алекс – прежде всего, позвольте представиться., я Алекс Престон. Я восхищаюсь Вами и глубоко уважаю Ваш пост…Я не ищу ни титулов, ни должностей, однако думаю, что смогу сделать много хорошего, если стану федеральным агентом…»
Джерри прочитал письмо, но менять ничего не стал. Искреннее, немного детское, оно поражало непосредственностью и какой-то открытостью.
– Алекс, ничего исправлять не нужно. Оставим, всё как есть.
– Замечательно. Как тебя зовут, приятель? – последние слова относились к солдату сидевшему рядом. Салон самолёта был забит военными, летящими домой из Вьетнама.
