Я спустился на палубу, склонившись в бок, вправо, выглядывал из-под высокого полубака вперед, наблюдая, как мы подбирались к уставшему киту. Кит начал конвульсировать.
Мне было слышно, как он тихо часто и жалобно пищит. Я с жалостью наблюдал, как кит вздрагивает всем своим громадным литым телом и продолжает издавать писк. «Такой большой и так тихо беспомощно пищит — подумал я и к стыду своему и какой-то душевной радости почувствовал, что от жалости готов заплакать.
Кит выпускал кровавые фонтаны, громадные блины запекшейся крови плавали вокруг него, чайки и бакланы на лету заглатывали рыжеватые куски.
Рядом, на небольшой глубине, золотистыми тенями ходили акулы
— Ждут своего часа, — ругнул их начальник радиостанции, он держал в руках острогу с длинной пикой и куском веревки на плече. — Ждут, когда кит околеет, перевернется вверх брюхом, тогда из его нижней челюсти, как из глубокой ложки, вывалится пятиметровый язык, акулы начнут рвать его нежное мясо. О кровожадные твари! — взмахивая острогой ждал их подхода громадный сутуловатый Боянов. — Не успеваю метнуть острогу, они быстрые, как молнии… Один раз попал, чуть не утащила меня акула… совсем небольшая… вот сделал новую острогу. Ненавижу их! О, жадные твари!
Без линя и гранаты, в кита вогнали третий гарпун. Кровь, пульсируя, хлынула из его ран и дыхалки сплошными потоками. Кит задрожал, сжался, выдавил из себя в воду коричнево-зеленое облако испражнений, распрямился, вздохнул и затих, откинув в встороны длинные носовые ласты похожие на уши. На его белый живот пытались сесть несколько чаек, деловито склевывая рачков… На миг над океаном наступила тишина.
Но словно опомнившись, бакланы и чайки, криками и взмахами крыльев сотрясли воздух и разносили над нами запахи крови и выдохов кита.
В крики птиц вливался смех и хохот китобоев. Свирепея, Рыжий командовал моряками.
— Командуй, кричи, на то ты и хозяин, — передергивая на палубе хвостовик, смеясь, кричал и любовался гарпунером Ивин, и ждал от меня такого же понимания, — только стреляй точно, бери китов! Ругайся, стреляй, твое право!.. Ты — хозяин!
В шубе и шапке капитан спустился на палубу и молча разглядывал кита. Гарпунер в развалку притопал с бака и стал рядом с ним.
— Георгиевич, кита надули воздухом, завели хвостовик, к какому борту его брать? — Верныдуб надеялся этим вопросом втянуть капитана в разговор.
— Когда стреляли — меня не спрашивали, а теперь вспомнили? Куда хотите… Ясное дело к правому…
