Среди народа на пристани мы увидели гимназистов, что с велосипедами поджидали кого-то.
— Попадем к ним на дачу — не выпустят, — сказала Зоя, побывавшая у них в прошлом году, — чай, разговоры, все семейство в сборе, и бабушка, и болонка со слезящимися глазами, за столом китайские церемонии, а там придется играть в крокет. Ужас. Придется слушать стук молотков о шары, препирательства и споры, потом пригласят обедать. Ужас.
— И на клумбе надетый на палку зеркальный шар, — сказал я, — я ненавижу крокет. А они обязательно Киру с Зоей к себе позовут. И Зоя согласится.
— Ни за что, — воскликнула она, — ведь мы вчера это решили. Нет, мы увернемся. Если бы не было Вани, то было бы трудно, а тут мы легко увернемся. Ваня, я тебя очень прошу, молчи и, когда будут приглашать, сделай, пожалуйста, очень сердитый вид.
На пристани уже увидели нас и, приветствуя, махали, и Зоя, несмотря на то, что она говорила брату, им отвечала, подняв руку и улыбаясь. Вот такая она всегда. Ты только посмотри на нее.
— Ты знаешь, — сказала она брату, — они нас давно приглашали, сколько уже раз корили и напоминали.
— Откровенно говоря, мне бы хотелось, — сказал брат, — провести этот день без чужих, но, впрочем, как вы решите.
— Да мы уже вчера решили, — сказала Кира. — Зоя, ты что-то запуталась. Ваня прав, не надо чужих.
— А главное, — сказал я, — Зоя, ты ни за что не сдавайся.
Брат засмеялся. В это утро он был удивительно легок.
— Ваня, — тогда сказал я, уже не доверяя сестре, — мы сразу же с тобой спустимся и возьмем лодку.
— Решено, — ответил он, — а тебе, Зоя, придется выдержать натиск.
— Ну, не только мне, — ответила она, — Кире тоже.
Когда пароход коснулся деревянной, обшитой тесом пристани на сваях, все было решено, и мы развеселились.
— Возьмем лодку, — говорил я Кире и брату, — и отправимся вверх по Черехе.
Я уже знал, куда нас хочет увезти брат, и держался около него и Киры, когда пароход тронул причалы и там поймали канат, замотали о деревянную тумбу, вдвинули мостки, и народ начал выходить.
— Одни гимназисты, — сказал я, — Зое будет отбояриться легче, этого новоиспеченного студента-театрала, к счастью, на пристани нет.
Увидев Зою и Киру, Андрусовы действительно обрадовались, и я видел, что только присутствие брата смущало их.
— Кого вы встречаете? — слышал я вопрос Зои.
— Как видите, вас, — сказал один из них, самодовольный и толстый уже гимназист, что любил выступать на спектаклях.
— Ну, нет, — сказала Кира, смеясь, — это неправда.
