Лирика 30-х годов | страница 112
Все поляны лесные обшаришь,
А прямого пути не найдешь.
Но для нас беспричинна тревога:
Я сама до опушки пройду.
У меня и медвежья берлога,
И оленья тропа на виду…
Путь вдвоем по тайге был недолог,
И стояла кругом тишина,
И колючки зеленых иголок
Нам с вершины бросала весна.
Смелый зяблик насвистывал где-то.
А она говорила о том,
Как работает круглое лето
В этом дальнем краю лесником.
Вот и все… И пора возвращаться.
И расходятся наши пути.
Только ей не хотелось прощаться,
Мне домой не хотелось идти.
«Картавой бессмыслицы галок…»
Картавой бессмыслицы галок
Уже перелесок не слышит.
Зари расписной полушалок
По бархату золотом вышит.
Храпят за поскотиной кони,
Где травы зеленые в росах,
Где серые цапли-засони
Ночуют на дальних прокосах.
Костер зашипит, догорая,
Напомнив о нашем ночлеге,
И, сказки с тобой повторяя,
Мы скоро заснем у телеги.
И, может, нам детство приснится,
Которого больше не будет,
А капля росы на ресницах
Нас вовремя утром разбудит.
Ярослав Смеляков
«Вот женщина»
Вот женщина,
которая в то время,
как я забыл про горести свои,
легко несет недюжинное бремя
моей печали и моей любви.
Играет ветер кофтой золотистой,
но как она степенна и стройна,
какою целомудренной и чистой
мне кажется теперь моя жена.
Рукой небрежной волосы отбросив,
не опуская ясные глаза,
она идет по улице —
как осень,
как летняя внезапная гроза.
Как стыдно мне,
что живший долго рядом,
в сумятице своих негромких дел
я заспанным, нелюбопытным взглядом
еще тогда ее не разглядел.
Прости меня за жалкие упреки,
за вспышки безрассудного огня,
за эти непридуманные строки,
далекая красавица моя.
Мама
Добрая моя мать. Добра, сердечна.
Приди к ней — увенчанный и увечный —
делиться удачей, печаль скрывать, —
чайник согреет, обед поставит,
выслушает, ночевать оставит:
сама — на сундук, а гостям — кровать.
Старенькая. Ведь видала виды,
знала обманы, хулу, обиды.
Но не пошло ей ученье впрок.
Окна погасли. Фонарь погашен.
Только до позднего в комнате нашей
теплится радостный огонек.
Это она над письмом склонилась.
Не позабыла, не поленилась —
пишет ответы во все края:
кого — пожалеет, кого — поздравит,
кого — подбодрит, а кого — поправит.
Совесть людская. Мама моя.
Долго сидит она над тетрадкой,
отодвигая седую прядку
(дельная — рано ей на покой),
глаз утомленных не закрывая,
ближних и дальних обогревая
своею лучистою добротой.
Всех бы приветила, всех сдружила,
всех бы знакомых переженила.
Всех бы людей за столом собрать,
а самой оказаться — как будто! — лишней,
сесть в уголок и оттуда неслышно
Книги, похожие на Лирика 30-х годов
