Под ногами у Гая была твердая почва, но вокруг стоял непроглядный мрак, темнее самой темной ночи. Междумирье.
Что-то давило ему на грудь. Гай протянул руку, и пальцы его коснулись металлического медальона, который он целую вечность назад подарил Розе. Он потрогал нефрит и бронзу, аккуратные выпуклости и впадины украшавшего кулон дракона. И лишь когда дракон вдруг отделился от медальона, захлопал крыльями и взмыл ввысь, Гай догадался, что спит.
Крошечный дракончик парил перед ним и, трепеща крыльями, разглядывал Гая, склонив голову набок. Сделанные из драгоценных камней глазки мигали, точно спрашивали о чем-то.
– Чего ты хочешь? – прошептал Гай.
Дракончик плавно взмахнул крыльями, и Гая обдало горячим воздухом. Кто бы мог подумать, что такое крошечное существо способно поднять такой ветер. Он задал не тот вопрос, который было нужно, но о чем спрашивать – не понимал.
– Почему я здесь?
Это был сон, а во сне возможно все, и дракончик подмигнул Гаю. Значит, на этот раз вопрос оказался правильным.
– Я не понимаю.
Поймешь.
Голос принадлежал не дракончику. И вообще никому из живых людей.
– Роза?
Молчание.
Дракончик порхал вокруг Гая, маня за собой. Вдруг темнота раскололась, и сквозь невидимое отверстие полился теплый утренний свет. Дракончик вылетел в дверь, и Гай пошел за ним.
Он очутился в библиотеке, где прежде не бывал. Книги были повсюду: на столах красного дерева, на полках. На потолке были нарисованы пушистые белые облака в бледно-голубом небе. Темные красновато-коричневые панели, которыми была обшита комната, блестели на солнце. Из окна открывался незнакомый вид: здания, уходящие в небо, похожие на шпили из железа и бетона.
– Где я? – спросил Гай. Дракончик порхал вокруг его головы.
Дома.
– Это не мой дом.
Не твой. Ее.
Тут книги на полках одна за другой загорелись, и клочки бумаги и пепла полетели по воздуху, точно осенние листья. Рухнули полки, дерево трещало и стреляло искрами, и нарисованные облака в искусственном небе стали таять. Тонкие перепончатые крылья дракончика вспыхнули и обратились в пепел. Он жалобно застонал.
От дыма першило в горле, а от запаха горящей бумаги и расплавленного клея Гая мутило. Он закрыл рот и нос рукавом и выдохнул:
– За что?
Чтобы ты понял.
– Что понял?
Что будет, если ты ее не найдешь.
– Найду кого? – прохрипел Гай. – Жар-птицу?
«Да», – ответило эхо, словно множество голосов слились в один.
У Гая слезились глаза. Вокруг горела библиотека. В глубине души он понимал, что во сне умереть невозможно, но все равно боялся, что если сейчас погибнет, то уже никогда не проснется. За стеллажами виднелось что-то темное, чего огонь не коснулся. Захлебываясь дымом, Гай двинулся туда.
