Ноутбук стоит на коленях, приглашающе светясь чистым листом. Виски неспешно перекатывается в стакане.
Я сижу в задумчивости. Учиха Итачи — один из наиболее часто используемых мною в работах POV. Я пишу о нём в разных контекстах уже неприличную уйму лет; выписывала и нукенином, и главой клана, и попаданцем в Поттериану (дважды), и в фем-варианте… В общем, знаю, как облупленного. В отличие от некоторых других POV, с ним легко соединиться, прочувствовать — представить, как Итачи повёл бы себя в той или иной ситуации.
И вот вдруг — засада. Глава не идёт. Пялясь то в экран, то на росток имбиря на окне, уже битый час пытаюсь понять, в чём причина. Музыка не та? Ладно, «Powerwolf» для главы о самокопании, быть может, и не лучший вариант из возможных. Меняю, но Джонни Кэш не помогает, только подталкивает дотянуться до бутылки, плеснуть ещё янтарно-пряного ирландского… Нет, нельзя — с утра на работу, и не очень по-научному дышать на культуру бактерий парами ночных трудов.
Мысли невольно соскальзывают в работу. Море клонирования на разных стадиях, несколько сотен растений для анализа — ну что ж, до ночи завтра, значит. Вздыхаю. По правде, я не главу должна писать, а доводить до ума графики, легенды к ним, в общем, готовиться к разговору с главой лаборатории. Но этот чёртов академический английский… Что не люблю, то не люблю. Как автору художественной литературы, мне не хватает свободы и выразительности. И как же, чёрт возьми, тяжело каждый день перестраиваться.
Усмехаюсь и делаю глоток. Вот поэтому главы и идут туго в последнее время. Сложно перестраиваться. Когда жизнь на английском, писать по-русски становится тяжело. Но стоит начать — и бац, уже английский текст не идёт, так и взлетает в сарказме бровь на «изящные» формулировки в статьях и кучу повторов. Иногда я думаю, что было бы весело попробовать написать статью в формате рассказа — вместо сухих фактов о взаимодействии тех или иных белков выдать захватывающую детективную или, быть может, даже романтическую историю об отношениях протеинов, разделённых компартментами клетки…
Но это мечты, мечты. Сейчас — глава, а работа — утром. Не хочу расстраивать ни читателей, ни босса.
Ещё немного пялюсь на Юрия III, мой очередной имбирь, и возвращаюсь к открытому документу Word.
Джонни Кэш сменяется в плей-листе одним из любимых саундтреков «Острых козырьков» — Лора Марлинг нежно поёт:
— So I asked him,
How he became this man?
How that he learned,
