— Какая тебе разница.
— Ну, в общем-то никакой, — согласился он.
Он достал водку и налил себе в чашку, которую взял со стойки.
— Так и будешь пить прямо из чашки? — поинтересовалась она, — Боже мой, Берт… Ладно, о чем ты хотел поговорить? Я же тебе сказала, что мне надо будет уйти. У меня в час урок игры на флейте.
— Ты все еще берешь уроки?
— Я же только что сказала. В чем дело? Что ты хочешь мне сказать? Давай говори, и я пойду собираться.
— Просто хотел попросить у тебя прощения.
— Ты уже попросил.
— У тебя есть сок? — спросил он. — Я разбавлю водку.
Она открыла холодильник и начала переставлять продукты.
— Есть. Клюквенно-яблочный.
— Прекрасно.
— Я пошла в ванную, — сказала она.
Он выпил чашку водки с клюквенно-яблочным соком. Прикурил сигарету и кинул спичку в большую пепельницу, которая всегда стояла на кухонном столе. Принялся рассматривать окурки. Часть из них была той марки, которую курила Вера, часть — нет. Некоторые даже были лавандового цвета. Он встал и вытряхнул их все под раковину.
Пепельница на самом деле пепельницей не была. Это была большая керамическая тарелка, которую они купили в Санта-Кларе — на ярмарке, у бородатого горшечника. Он сполоснул ее и вытер. Поставил обратно на стол. А потом с силой раздавил в ней свою сигарету.
Вода на плите начала закипать, и тут же зазвонил телефон.
Он услышал, как она открыла дверь и закричала ему из ванной через всю гостиную:
— Возьми трубку! Я уже под душ залезла.
Телефон стоял на стойке, за сковородкой в углу.
Он отодвинул сковородку и поднял трубку.
— Чарли дома? — спросил голос.
— Нет, — ответил Берт.
— Простите, — сказал голос.
Пока он искал кофе, телефон зазвонил снова.
— Чарли?
— Здесь таких нет, — сказал Берт.
На этот раз он положил трубку рядом с телефоном.
Вера вернулась на кухню в джинсах и свитере, расчесывая на ходу волосы.
Он положил растворимый кофе в чашки с горячей водой, а в свою плеснул еще немного водки. Отнес чашки на стол.
Она взяла трубку, поднесла к уху. Спросила:
— Что такое? Кто звонил?
— Никто, — сказал он. — Кто курит цветные сигареты?
— Я.
— Не замечал за тобой раньше.
— Ну вот, теперь заметил.
Она села за стол напротив него и стала пить кофе. Они курили и стряхивали пепел в пепельницу.
Нужно было столько всего ей сказать, пожаловаться, утешить, все такое.
— Я выкуриваю по три пачки в день, — сказала Вера. — Если, конечно, тебе на самом деле интересно, что у нас тут происходит.
— Господи боже, — сказал Берт.
Вера кивнула.
