— А?.. — встрепенулся я и, заметив хмурящийся взгляд Дина, торопливо кивнул и первым подошел к дереву, примеряясь на ходу, с какой стороны будет лучше взбираться.
К тому времени, как перебрались через забор, начался сильный пеплопад. Тяжелые, набухшие от крови тучи больше не смогли держать скопившуюся золу и принялись посыпать замерзшую землю, заваливая крыши домов, дороги, машины, старый мусор. Очень скоро к нему прибавился и снег. Мешаясь друг с другом, порождая зеленовато-серые метели, вместе они влетали в чьи-то квартиры, чинили беспорядок, разбивались о стены, о забор, трепали проволоку, пытались сбить нас с ног.
Петляя между служебных грузовых машин с натянутыми чуть ли не до самого рта капюшонами, мы с Дином в скором времени очутились возле небольшой грязно-белой двери, закрытой на ржавый, наполовину окисленный амбарный замок, с большой потускневшей табличкой ровно посередине:
$$$«ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА!»
— Видал? — выразительно подняв указательный палец, спросил я и добавил: — Теперь мы персоналом заделались! Растем!
И, больше не сказав ни слова, сбил прикладом замок. Тот, на удивление, поддался легко, свалился к порожку, почти не издав никакого шума.
Отпихнув в сторону — потянул дверь и, когда та поддалась, пригласил Дина вовнутрь:
— Проходи, — а сам — следом.
Оказались мы в маленьком темном помещении с низким потолком и захламленным полом. Справа обрисовывался пустой офисный стол, левее — длинный шкаф, диван и кулер, над нами, застыв навеки, висел вентилятор. А прямо по центру — еще одна дверь, какая, по моим предположениям, должна уже привести непосредственно в сам супермаркет.
— Только тс-с-с!.. — прошептал я, подойдя к двери. — Никакого лишнего звука — внутри может быть полно зверей!
Дин пошмыгал окоченевшим носом, смел капюшон, сбросив целую кипу пепла пополам со снегом, вжал ружья в плечо, закивал.
Я тихонько снял винтовку с предохранителя и, секунду помявшись у порога, откупорил щеколду, толкнул дверь. Она открылась бесшумно, только чуть слышно скрипнули давно несмазанные петли и старая пружина доводчика.
Прошли внутрь — и в нос сразу ударило зловонием и нестерпимым запахом гнили. Голова закружилась, словно вышли не к супермаркету, а к канаве, забитой падалью. Снаружи же зверствовала пурга. Крепчая, та все чаще выбрасывала через многочисленные дыры в стенах и крыше потоки студеного пронизывающего воздуха, запружала пеплом и зеленым снегом торговый зал. Невзирая на лютые сквозняки, он совсем не проветривался, а смрад лишь сильнее разлетался повсюду, заползал в каждую скрытую полумраком трещину.
