Расстегнув ворот форменного сюртука из темно-синего сукна, Салогуб вытащил из нагрудного кармана небольшую фотографию, бережно пристроил ее к медному чернильному прибору, предварительно обмахнув с него пыль, задумался.
На желтоватой карточке была запечатлена молодая женщина с обнаженными плечами, с массивной золотой цепочкой на шее. Много было общего между девушкой на снимке и его обладателем: те же пшеничные волосы, тот же большой нос, те же полные губы.
Не сводя отеческих глаз с портрета дочери, Салогуб легким платочком обмахнул красную шею, мягко улыбнулся.
«Ты привезешь своей доченьке серебристую лиску? Ведь да же? Да? Ну, скажи, папочка, своей доченьке «да». Ну скажи!» — с милым капризом шептала дочь, когда он, распростившись с домочадцами, садился на извозчика. Он выезжал в далекую витимскую тайгу за тысячу верст от Иркутска. Ему, исправнику Иркутского горного округа, поручалось по рекомендации баргузинского крестьянского начальника произвести ревизию в Витимской тунгусской управе. Однако это была не совсем рядовая поездка по тайге, с которыми он привык иметь дело. Перед отбытием в Острог Салогуб имел свидание с губернатором Иркутской губернии, их превосходительством генералом Ровенским. Заканчивая аудиенцию и еще раз напомнив исправнику об особой чести и государственной важности дела, губернатор вручил ему документ, подтверждающий его губернаторскую волю, «О бесплатной выдаче охотникам тунгусского общества дюжины бердан и десяти ящиков патронов к ним». Губернаторское внимание простиралось и дальше. Помедлив, Ровенский взял со стола небольшую скромную коробочку, раскрыл легким движением холеных пальцев. В коробочке, слепя блеском, покоилась новенькая медаль «За усердие» на белой аннинской ленте.
— Помню, баргузинский крестьянский начальник, будучи выездом в Витимской управе, аттестовал одного из старост к награде по гражданскому ведомству, — заметил губернатор с легкой скорбью. — Но война и последующие неурядицы в стране вызвали более серьезные заботы. — Губернатор сделал паузу. — К этой медали представлялся один из чиновников гражданского департамента. Но высочайший приказ опоздал ровно на шесть месяцев. Мне кажется, сия медаль принесет больше пользы отечеству, если будет вручена не покойнику...
Сила государственной власти не только в оружии. Впрочем, вы сами прекрасно понимаете. Не забывайте, повторяю, вам придется иметь дело с полудикими племенами. Выиграть эту баталию — ваш долг и честь, — заключил губернатор, слегка склоняя голову...
