Ей хотелось знать, что думает Джон Адамс о случившемся. Она же питала к нему сильное чувство. Ей вовсе не хотелось возвращаться в скучный, обыденный мир, в равной мере она не могла выставить свои чувства на посмеяние. Она мечтала о взаимной любви, осознание и ощущение которой одновременно и в равной степени было присуще обоим партнерам. Но она читала достаточно много стихов о неразделенной любви и знала, что такое случается.
Джон Адамс не держал ее долго в неведении. Через несколько дней он приехал из Брейнтри по обледеневшей дороге и появился в тот самый момент, когда Феб вытирала посуду. Абигейл показалось, что он поднял брови, увидев ее в шерстяном платье из темно-красной ткани, которую она соткала сама. Но все это произошло так быстро, что она не была уверена в своих оценках, поскольку через несколько секунд он втянулся в политическую дискуссию с ее отцом.
Прошел час. По окнам застучали капли дождя. Ее мать встала и сказала:
— Спокойной ночи, мистер Адамс. Надеюсь, у вас есть накидка?
Джон также встал, покраснев от столь бесцеремонного намека.
— Ну, моя дорогая, — вмешался преподобный мистер Смит, — не такая погода, чтобы человек тащился по грязи три мили. К тому же еще рано, и я уверен, что молодые не устали так, как мы. — Он повернулся к Джону: — Подождите, пока погода улучшится. Не сомневаюсь, Нэбби составит вам компанию.
— Мистер Смит! — возмутилась жена.
— Вы знаете, где лежат дрова? Подбросьте несколько полешек и согрейтесь как следует перед поездкой.
Он взял под руку жену, которая неохотно прошла через прихожую к лестнице и поднялась наверх. Абигейл сидела тихо, от невольной улыбки дрожали уголки ее рта. Не поднимая головы, она сказала:
— Подберите такой толщины дрова, чтобы их хватило до окончания дождя.
Он бросил на нее быстрый взгляд.
— Есть и другие критерии, — прошептал он.
Когда он вернулся, в его руках были три толстых сосновых полена.
— Будет долгая холодная зима, — сказала она, подражая тону уэймаутских фермеров, глазеющих на серое ноябрьское небо.
Он положил два полена на огонь, энергично толкнул их в глубь камина. Затем повернулся.
И неизбежное вновь произошло. Она поднялась из кресла, он пошел от камина ей навстречу. Их руки соединились, словно они боялись потерять вновь обретенную радость, губы прижались к губам. Он сильно прильнул к ней, как бы стараясь вобрать ее в себя, ее груди соприкоснулись с его мускулистой грудью, через ткань нижних юбок она чувствовала его упругие бедра.
