– Maman, – шептал он, плача.
– Я понимаю, – сказал Боб, покачивая его, – я понимаю.
Они крепко держались друг за друга, никак не желая оторваться. Но их объятье было прервано.
– Боб?
Сонная Шила стояла на первой ступеньке. Бобу показалось, что в глазах жены отразилось его предательство. Он медленно поставил мальчика на ноги.
– Шила, с тобой все в порядке?
Она была слегка одурманена снотворным.
– Я проснулась, а тебя нет, – сказала она тупо.
– Я не мог заснуть. Когда я спустился, Жан-Клод сидел здесь.
– О, – сказала она хрипло.
– Теперь мы все ляжем спать, – быстро сказал Боб.
– Хорошо, – сказала она. – Я просто немного забеспокоилась.
Шила повернулась и пошла наверх. Боб следил за ней глазами, пока жена не скрылась. На мгновение он забыл о ребенке. Все его эмоции сосредоточились на том, что могла думать и чувствовать жена.
Потом что-то коснулось его руки. Мужчина опустил глаза.
– Боб, – сказал мальчик. – Я думаю, я пойду спать.
– Хорошо. Прекрасная мысль. – Боб наклонился, и мальчик снова его обнял.
Боб был слишком в смятении, чтобы отвечать ему.
– Шила, дорогая, какой чудесный сюрприз! А я думала, ты застряла на Кейпе на целый месяц.
– Спасибо. Ты – самое лучше, что случилось с моим самолюбием на этой неделе.
– Милочка, повышать самолюбие это моя специальность.
Ну, не совсем чтобы так. Бывшая однокурсница Шилы была теперь Марго Фултон Эндрьюс Бедфорд ван Ностранд. Она сидела, попивая мартини, во дворике «Харвеста», нового ресторана за театром Брэттла, где ежедневно завтракала в полдень.
– Это мне? – спросила Шила, указывая на стоявший перед ней стакан томатного сока.
– Да. Твой обычный.
– Я думаю, сегодня я бы хотела добавить спиртного.
– Отлично, – сказала Марго и подозвала Перри. – Лишим его непорочности.
Он кивнул и пошел за стаканчиком водки.
– Ну, как Боб и девочки?
– Прекрасно. Все шлют привет, – отвечала Шила. На самом деле она сказала детям, что у нее дела в издательстве. А Бобу вообще ничего не сказала. – А как Хэл?
– Перефразируя Гертруду Стайн, Хэл – это Хэл и таким навсегда останется. Поэтому я за него и вышла. Не рискуешь получить сюрприз.
– А как галерея?
– Жуть, – усмехнулась Марго. – Я хочу сказать, каждую неделю все успешнее. Хэл поражается. Он думал, что это просто мой каприз, и я слишком легкомысленна, ничего более, чем хорошенькое личико. Теперь он говорит, что у меня деловые качества лучше, чем у него. А почему ты вообще в Кембридже? Разве ты не в отпуске?
– Да. Но у меня были кое-какие дела. Может быть, мы теперь сделаем заказ, пока не набралось слишком много народу?
