— Не думаю, что…
— Это всего лишь один из аспектов.
— Не думаю, что твой фильм может быть для меня интересен, — дружелюбно произносит отец, заходит в кабинет и затворяет за собой дверь.
Ингмар стоит перед закрытой дверью. Немного погодя он тихонько стучит, но, не получая ответа, подходит к книжной полке и в темноте проводит пальцами по корешкам книг. Прохладная бумага, нежная кожа переплета.
— Ингмар! — зовет Кэби.
— Я здесь.
Она подходит ближе.
— Что он сказал? — шепчет Кэби. — Я догадалась, что вы говорили о фильме…
— Да, я рассказал ему немного о том, каким бы я был пастором. Отцу показалось, что это довольно интересно.
— Замечательно.
— Он хочет посмотреть фильм.
— Ингмар, я ведь только что слышала его последние слова.
— Но до этого он говорил другое.
— Нет, — шепчет она.
— До этого, Кэби. Это правда. Он сказал, что хочет посмотреть мой фильм.
Карин убрала чашки и сахарницу и освещает карманным фонариком альбом с фотографиями и газетными вырезками.
— Хотите взглянуть? Это что-то вроде блокнота с воспоминаниями Эрика, с фотографиями из детства и юности Ингмара.
Кэби подходит ближе, спотыкается, но удерживает равновесие.
— На полу что-то лежит, — тихо произносит она.
— Наверное, сумка Эрика, — говорит Карин. — Он искал ее.
— Скорее похоже на пальто или одеяло.
— Тогда пусть лежит, — отвечает Карин, переводя луч фонарика на фотографии. — Здесь Ингмару двадцать один.
На пожелтевшей фотографии теснятся люди на фоне черной травы и темно-серых еловых ветвей. Тщательно причесанный Ингмар сидит в непринужденной позе, оживленно улыбаясь и держа за руку женщину в белом платье, подол которого немного задрался, обнажив голень. Вспышка застала ее с нарочито мстительной гримасой, словно она как раз собиралась ткнуть Ингмара в живот.
— Кто это? — спрашивает Кэби.
— Марианне фон Шанц, — отвечает Карин. — А это Дитер, который жил у нас во время войны, Сесилия Турсель и Нитти.
Ингмар ощупью продвигается к двери отцовского кабинета.
— Какой серьезный юноша, — нежно говорит Кэби.
— Помню, мы встретили его и еще нескольких студентов в телеге, запряженной белыми лошадьми, — рассказывает Карин.
Ингмар стучит в дверь, накрывая ладонью ручку.
— Красивая фотография, — тихо говорит Кэби. — В ней так сильно чувствуется девятнадцатый век — и шляпа, и воротник.
— Ингмар очень любил Ма.
— Знаю.
Карин переворачивает страницу.
— Лабан, мой младший брат. А это Фольке и Юхан.
— Это дядя Юхан?
— А это малютка Мэрта, — показывает Карин.
